Спустя несколько минут осколки зеркала были убраны в пакет, и я начала озадаченно раздумывать, когда отправляться за новым и стоит ли это вообще делать. С одной стороны, ни один нормальный человек, а уж тем более если человек этот женского пола, не может прожить без зеркала в доме, с другой, у меня эти зеркала начали взрываться с завидной регулярностью, так стоит ли деньги тратить?

— Софья Андреевна, вы о чем так крепко призадумались? — вернул меня на грешную землю голос инспектора, который почему-то все еще не покинул моего жилища. Мама следовала его примеру. Хотелось выставить обоих побыстрей, пока мама не начала проверять мои углы на предмет пыли и смотреть, как уложена одежда в шкафу.

Всегда ненавидела эти родительские ревизии, еще с детства, а уж когда выросла, так и вовсе не осталось никаких сил терпеть.

— О том, есть ли смысл покупать новое зеркало, — отозвалась я со вздохом. — Это я толком для колдовства и не использовала. Не стерильное стекло, но все же достаточно чистое. Почему только взорвалось… Кстати, что вы хотя бы там увидели?

Мать и Левин схлестнулись взглядами. Мне даже показалось, я скрежет металла о металл услышала.

— Почему бы вам самой не рассказать все дочери, Анна Георгиевна? — осведомился светским тоном инспектор с такой миной на лице, что мама едва не зашипела на него как разъяренная кошка.

— Сопляк. Мне лучше знать, как поступать со своей дочерью. Не лезь, куда не просят.

Инспектор сложил руки на груди и отчеканил:

— Она ваша дочь, но не ваша собственность. И Софья Андреевна давно уже человек взрослый и самостоятельный. Она вправе все знать.

Мне тоже так казалось. Мать же буркнула под нос что-то очень похожее на "прокляну".

Левин весьма выразительно повел темной бровью, намекая, что проклинать надзирающего инспектора — поступок определенно не самый разумный. Мне тоже так казалась. За такое и члена Совета Ковена по головке не погладят.

— Опять кого-то убили? — скорбно спросила я, как всегда ожидая худшего.

Мама покачала головой и у меня от сердца отлегло.

— "Шлейку" набрасывали. И не понять, на кого именно, — отозвался Кирилл Александрович. — Возможно, что и на вас.

Я в ответ плечами только передернула. Глупости какие. Меня подчинять — только силы тратить зря. И толку чуть, и все равно ведь не подействует. Мама в детстве меня на "поводок" сажать пыталась, когда клиенты приходили, чтобы шустрый ребенок пальцы в розетку не засунул по недосмотру, но не действовало никогда.

— Ты — моя дочь, — проворчала мама, явно недовольная моим легкомыслием. — Прибрать тебя к рукам — значит, и меня прибрать тоже. Если не за счет материнских уз, так за счет общей крови. Ты же ведьма, должна и понять в твоем-то возрасте.

Крыть было нечем. Должна, это точно. В теории я отлично представляла, что можно сделать, получив власть над чьим-то родственником, но вот когда дело доходило до практики… я не умела предполагать развитие событий, когда речь шла о чем-то преступном. Как будто кто-то перед глазами вешал темную портьеру, через которую ни одному лучику света не пробиться. Обычно я этому только радовалась. Пусть неопытная, пусть людей вовсе не знаю, но все только к лучшему, меньше разочарований. Теперь же вышло так, что слепота никак не помогла. Не выйдет спрятаться от бабайки под одеялом. Ты ее, конечно, не видишь, но вот тебя-то все равно легко заметят.

— Проверьте-ка дочь на "шлейку", Анна Георгиевна. Вдруг накинули все-таки? — внезапно предложил моей матери маг. — Не хотелось бы пропустить такой сюрприз, а сама Софья Андреевна ничего не заметит.

Мама выразительно уставилась на меня, а потом вплотную подошла и отвесила такой душевный подзатыльник, что у меня в ушах зазвенело. Я обиженно ойкнула и отшатнулась.

— Тебе голова все равно ни к чему, — рыкнула родительница. — Хватило же ума языком трепать о таких вещах первому встречному.

Мы изумленно переглянулись с Левиным.

— Анна Георгиевна, вообще-то я в этом районе надзирающий инспектор. И ваша дочь — моя подопечная. Да и знакомы мы уже больше пяти лет, если вы вдруг забыли. Думаю, учитывая все озвученное, Софья Андреевна может позволить себе определенную откровенность со мной.

Мать зло фыркнула.

— Откровенничал ягненок с волком. Магам вообще ничего рассказывать нельзя. Любым. А тем, кто в Инспекции служит — и подавно.

Я в разговор старалась не встревать. Была бы кошкой — прижала бы уши к голове и под стол спряталась от греха подальше. Наверняка мать примется распекать за излишнюю словоохотливость не с тем человеком, стоит только Левину выйти из моей квартиры.

Однако на "шлейку" меня все-таки проверили и со всем возможным тщанием. Мама водила надо мной руками, шептала наговоры, прикрыв глаза.

— Да вроде чиста. Есть какая-то тень, но это дела прошлые, она с Сонькой много лет, снять ее никак не выходит, но и вреда никакого нет.

Левин кивнул своим мыслям, коротко попрощался и понесся куда-то с такой скоростью, что сразу стало понятно: магу совершенно не до нас, его зовут чрезвычайно важные магические дела, в которых нет места для ведьм.