Ну вот… Я бы сказала, что не стоит такое говорить, прежде чем закончила эту фразу.

Подруга развернулась.

– Я поняла, Айви! Я не нравлюсь ему. Я никогда не нравилась ему! Мне больно, но это ни в какое сравнение не идет с тем, что моя лучшая подруга врала мне прямо в лицо на протяжении трех недель. Теперь я понимаю, почему ты настаивала на том, что он не моего типа.

– Я думала, ты с ума сойдешь, – сказала я. – Я боялась, что ты всем расскажешь… о моем переезде, и…

– Просто фантастика! Я сумасшедшая и еще паршивый друг. Большое спасибо. Теперь я чувствую себя намного лучше.

Риза ворвалась в дом, а я поплелась за ней, умоляя ее.

– Риза, я сожалею. Пожалуйста.

Она похватала мои вещи в ее комнате, бросила их мне под ноги, и хлопнула дверью. Я подняла сумку и пошла в ванную комнату в коридоре, чтобы что-нибудь сделать с волосами. Они все еще были начесаны в нелепое афро. Я нашла в сумке расческу, расчесала волосы, пока они не стали достаточно прямыми, чтобы их заплести. Когда я закончила, то выглядела, как безумная Хайди.

Я переоделась в сменную одежду: милую юбочку и ботинки, которые принесла, на случай если Риза захотела бы погулять. Я остановилась возле ее двери, но музыка играла громко, и она не отреагировала на мой стук. Я прошептала:

– Мне жаль, – затем поспешила вниз и на улицу.

Джеймс как раз подъехал, когда я дошла до ворот. Он выглядел невероятно горячо и смущенно.

– Привет, – сказал парень.

Я запрыгнула в его машину, не проронив ни слова, и он поехал. Я не представляла, куда мы едем, но мне было все равно. Я была уверена, что потеряла свою лучшую подругу. Потеря Джеймса тоже была бы прекрасной изюминкой на торте моей все более ничтожной жизни.

– Ты не получил мою записку, да? – спросила я. – О встрече в «the King» прошлым вечером?

– Нет, – ответил он. – Я искал повсюду. Где ты ее оставила?

– Прямо на полке.

Джеймс покачал головой.

– Не нашел. Тогда я подумал, может быть, ты оставила ее на кладбище, поэтому я отправился туда сегодня утром и обыскал повсюду.

Я застонала.

– Прости меня.

– Так ты подумала, что я тебя продинамил?

Я кивнула.

– Как ты меня нашел?

– Я подождал в «Сохрани-цент», когда твой друг, – он прочистил горло, – извини, не твой друг, Ленни придет, чтобы спросить его, где ты живешь.

– Ты не мог, – съежилась я.

– Сначала он не хотел говорить. Сказал, что, если бы ты хотела, чтобы я знал, где ты живешь, то сама бы мне рассказала.

– Что ж, похоже на правду.

Парень ненадолго отвел взгляд от дороги, чтобы бросить в мою сторону совершенно сердитый взгляд.

– Почему ты не хочешь, чтобы я знал, где ты живешь?

Я опустилась ниже на сиденье.

– Ты же видел? Я живу в худшем районе.

– И… ты подумала, что меня это волнует?

– Не знаю, – безропотно ответила я. – Ты водишь такую хорошую машину…

Джеймс остановился на красный свет и расправил плечи, встречаясь со мной лицом. – Поэтому я тебе и нравлюсь? Потому что вожу хорошую машину?

– Нет, – я наклонилась и уткнулась лицом в колени. Глубоко вздохнула, надеясь подобрать нужные слова, и откинулась обратно на сиденье. – В тот день, когда мы отправились на кладбище, ты сказал, что правда никогда не бывает так хороша, как себе представляешь. Я боялась, что не оправдаю,… ну знаешь, то, что ты бы себе представил.

Загорелся зеленый свет, и мы поехали дальше. Я уставилась на дорогу перед нами, пока Джеймс не отъехал в сторону и не остановил машину.

– Все, что я себе представил, это девушка, которая заставляла меня чувствовать себя особенным, – сказал он. – Которой я нравлюсь за то, кто я, не за то, где живу, или кто моя семья, или какой автомобиль я вожу. Ты можешь и в картонной коробке жить, мне до этого нет дела.

– Ну, возможно, так и будет, – сказала я.

– Все равно, – ответил Джеймс.

– Я не могу позволить себе посещать места, например, в городе. Или концерты. Я даже не могу взять напрокат дурацкий костюм на вечеринку на Хэллоуин у Уиллоу.

– Меня, правда, не волнует ничего из этого.

– Это ты сейчас так говоришь, – расстроилась я. – Но когда все остальные будут делать что-то невероятное, а я не смогу?

– Ты – то невероятное, в чем я нуждаюсь.

Я вздохнула.

– Прекрати говорить правильные слова.

Парень засмеялся.

– Я и не пытаюсь.

Неожиданная улыбка коснулась моих губ.

– Прекрати быть милым, даже не пытаясь.

– Я, хм… попробую, эм, не пытаться?

Мы смеялись, и Джеймс коснулся одной из моих косичек пальцами и потянул ее, пока мои губы не оказались достаточно близко, чтобы поцеловать. И затем он сделал это, поцеловал меня, пока не возникло чувство, что он – мой кислород, а я его. Машины мчались в темноте, передние фары которых били по нам лучами света, словно фейерверки, зажженные от пыла наших поцелуев.