Бессмертие животных — в потомстве, человека же — в славе, заслугах и деяниях.

Только тот способен на великие деяния, кто живет так, словно он бессмертен.

Однажды к клазомейцу Анаксогору, поглощенному беседой с друзьями, подошел какой-то человек и сообщил, что оба его сына умерли. Он спокойно сказал: «Я всегда знал, что породил смертных».

Самое лучшее для человека — совсем не родиться, а после этого самое лучшее — скорее умереть.

Эпитафия: Он старался.

Не помню, кто из великих сказал: на надгробиях надо писать не то, кем человек был, а кем он мог быть.

Да будет все к лучшему; но ежели что-нибудь случится, то Аристотель распорядился так…

Жизнь великих людей начинается с момента их смерти.

Традиции всех мертвых поколений тяготеют, как кошмар, над умами живых.

Что сделалось смешным, не может быть опасным.

Те, которые сделали себе ремесло из того, чтобы забавлять других, сами бывают невеселого, мрачного характера.

Лучшая сатира, бесспорно, та, в которой столь мало злобы и столь много убедительности, что она вызывает улыбку даже у тех, кого она бьет.

Веселые люди делают больше глупостей, чем грустные, но грустные делают большие глупости.

Анекдот — это ум тех, у кого его нет.

Многое несет с собой новый день, никакой поворот судьбы не вечен, помощь часто приходит с неожиданной стороны, отчаяться никогда не поздно, избавление нередко бывает неожиданным.

«Что такое оптимизм?» — «Увы, — сказал Кандид, — это страсть утверждать, что все хорошо, когда в действительности все плохо».

Что сделалось смешным, не может быть опасным.

Ключ, которым пользуются, всегда блестит.

Смеяться можно над чем угодно, но не когда угодно. Мы шутим по поводу смертного ложа, но не у смертного ложа. Жизнь серьезна всегда, но жить всегда серьезно — нельзя.

Я — пессимист по своим наблюдениям, но оптимист по своим действиям.

Она всегда умела привести цитату, — а это хорошая замена собственному остроумию.

Что мелко в серьезной форме, то может быть глубоко в остроумной.

Мои шутки заключаются в том, что я говорю людям правду. Это самая смешная шутка на свете.

Шакал стонет, когда он голоден, у каждого глупца хватает глупости для уныния, и только мудрец раздирает смехом завесу бытия.

Не будь у меня чувства юмора, я давно бы покончил с собой.

Хорошего человека должно быть много.

…чтобы овладеть хорошим юмором, надо дойти до крайнего пессимизма, заглянуть в мрачную бездну, убедиться в том, что там ничего нет, и потихоньку возвращаться обратно. След, оставленный этим обратным путем, и будет настоящим юмором.