Опустилась темнота, розовая и темно-синяя.

Я вижу Ревика сквозь эту темноту, то появляющийся, то исчезающий силуэт на бледном небе, смутный и худой на возвышенности дороги, затем чёткий в негативе, ослепительный свет на фоне облаков индиго. Золотые и красные искры встречаются и плывут по линиям, образующим его руки и грудь.

Я знаю, что я в том месте, которое он называет Барьером, как только замечаю его резкий, очерченный силуэт.

Я едва укладываю это в голове, когда...

Его рука вспыхивает светом, подобным пламени.

Этот свет делается ярче, становится ослепительным прямо перед тем, как сорваться с его пальцев. Прежде чем я успеваю осознать, что это значит, звёздная вспышка несётся в мою сторону, нацелившись прямо мне в грудь. Я не думаю, не формирую ни одной сознательной мысли.

Вместо этого я делаю шаг в сторону, тогда как часть меня тянется вверх, берет похожий на пламя шар и одним гладким рефлексивным движением запускает обратно в него, точно из рогатки.

Я осознаю, что натворила, только после того, как сделала это.

Я заворожённо наблюдаю. Думаю, это ударит по нему. Я только что швырнула в него что-то, и я понятия не имею, что это с ним сделает. Однако прямо перед тем, как огненная вспышка касается его контура, вокруг него материализуется белый плотный слой света.

Звёздная вспышка ударяется об его щит, соскальзывает и рассеивается.

Все это происходит так быстро, что я едва осознаю, что только что случилось.

Когда это закончилось, я чувствую что-то от него. Удивление, да - но за ним вплотную следует другое чувство. Это не совсем удовольствие, скорее резкий проблеск интереса, как будто часть его пробуждается.

Хищник поднимает голову.

Он напряжённо сосредотачивается на мне, точно волк, встретивший ровню.

Мои глаза опять фокусируются, и я вновь вижу его в физическом воплощении. Его бледные, наполненные светом глаза наблюдают за мной, и там я тоже вижу взгляд хищника.

– Эй!
– я поднимаю руку, паникуя.
– Нет! Нет! Я этого не хотела.

Он начинает быстрее спускаться по холму.

– Ревик! Пожалуйста! Просто отпусти меня! Копы будут уже в пути!

Он не замедляет своих шагов.

Мой страх вырывается злостью, заставляя меня паниковать, швыряя меня туда-обратно в это другое пространство, так что его образ мелькает из позитива в негатив. Я чувствую, как эта злость скользит через меня острыми волнами жара, как будто что-то в его действиях вызывает во мне желание ударить его в ответ, используя ещё один шар того искрящегося электрического света.

Интерес хищника снова вспыхивает в нем, когда он чувствует это.

В этот раз я чувствую, как он осознанно обуздывает свои инстинкты.

Его шаги становятся шире, и теперь он быстрее приближается ко мне.

«Так ты не добьёшься желаемого результата, - его свет вспышкой возвращается к золотому оттенку, источая заверение, спокойствие.
– Ты с большей вероятностью навредишь людям в подчинении у Шулеров, а не со старейшинами твоего вида. Старейшины любят мир, Высокочтимый Мост, не войну».

Он все ещё шагает, добавляя:

«Я приношу свои извинения за это. Это моя вина, Высокочтимый Мост. Я рассказал тебе слишком много. Я не обладаю должной квалификацией, чтобы говорить с тобой об этих вещах... и о твоей истинной роли здесь. Иди ко мне, Элли. Я отведу тебя к людям, которые помогут тебе понять. Тогда, с полным знанием своих вариантов, ты сможешь решить, какую роль во всем этом ты хочешь сыграть».

Я пячусь пропорционально его шагам, но теперь я сомневаюсь в себе, чувствуя, как усиливается мой страх одновременно с пониманием, что я ему верю. Я верю в то, что он говорит.

«Иди ко мне, Элли, - посылает он, все ещё источая то спокойствие. Он протягивает руку, и теперь я чувствую в нем страх. – Пожалуйста, Элли. Позволь мне отвести тебя к твоим людям».

Затем он останавливается на полушаге, точно прислушиваясь к отдалённому голосу.

Когда он возвращается, хищник полностью пропал.

«Элли, я больше не играю! Иди ко мне... сейчас же! Времени нет!»

Страх в его словах обезоруживает меня, затем сбивает с толку.

Приняв решение, я начинаю шагать в его сторону, затем бежать, когда очередное негативное изображение его в Барьере заполоняет моё зрение.

Я спотыкаюсь и иду к дороге, ударяюсь пальчиком ноги о камень и едва не падаю, поднимаю себя.

Мои конечности двигаются вяло, но я заставляю их шевелиться быстрее, подавляя подступающую тошноту в своём нутре, пока его свет тянется к моему. Он теперь пытается приглушить мой свет, сделать меня менее видимой, спрятать меня. Я чувствую за этим благое намерение, я знаю, что он не пытается мне навредить, но я ощущаю это почти как физическое вторжение, когда он скользит в некую часть меня, которую я не могу видеть.