Здесь же его скорее всего будут попросту бить. Может быть, даже камнями.

– Эй, зоркий глаз, что ты такое говоришь? – неестественно рассмеялся обезьян. – Откуда он тут-то возьмется? Вот же он!

Четырехрукий с торжествующим жестом поднял левую скорлупу. Орешек спокойненько лежал под ней. Но на сей раз я успел заметить, как он его туда подсунул.

– Выходит, я проиграл? – подчеркнуто спокойно уточнил я. – Что ж, бывает… Бывают всякие случаи. Вот, например, один мой знакомый тоже так на жизнь зарабатывал – в скорлупку играл. И все бы ничего, да вдруг однажды раз, и помер. И с чего бы это? Порезался, наверное, обо что-то острое…

Я спокойно выпустил когти из пазух, демонстрируя, какие бывают острые вещи на свете и почему их лучше не трогать кому попало.

– И вот ведь какое совпадение! – продолжил я. – Как раз за день до этого он тоже меня здорово обыграл! Вот повезло парню перед смертью, правда?

– Да, случаи всякие бывают… – пересохшим голосом согласился жулик. – Зоркий глаз, я у тебя так много выиграл, давай еще раз сыграем, а? На все?

– Денег больше нет, – равнодушно ответил я.

– Да в долг, в долг! Я ж тебе доверяю!

– Ну давай сыграем.

Наперсточник быстро подвигал скорлупки, уже не выкрикивая никаких считалок, и молча указал мне на коврик. Я не глядя ткнул в ближайшую скорлупку.

– Здесь.

– Эй, повезло-таки! – искренне обрадовался четырехрукий, едва успев подсунуть орешек под ту скорлупу, на которую я указал. – Держи свои черепки, зоркий глаз, честно выиграл!

Я молча сгреб глиняные монеты и так же молча начал проталкиваться сквозь собравшихся зевак. Сигизмунд устремился следом.

Уже уходя, я расслышал, как «счастливчик» ожесточенно шепчет своему напарнику:

– Ты что, идиот?! Сотню черепков этому трехглазому подарил!

– Сам идиот! – таким же шепотом огрызнулся наперсточник. – Не видел, какие у него когти?! Кинешь такого, а завтра не проснешься! Не, мне еще пожить хочется…

Трактир по местным меркам тянул на все пять звезд. В огромном зале было лишь чуть меньше народу, чем на площади. Самого разного коленкора – от расфуфыренных благородных дам до угрюмых типов явно бандитской профессии. Народ пил, закусывал, вел беседы и обсуждал дела. Особенно это последнее – торжок, как я понял, служит в первую очередь местом купли-продажи, так что в трактире здесь заседали уважаемые бизнесмены, вели переговоры, заключали контракты.

А как же иначе? Мелкую сделку можно и на базаре провернуть, а вот для того, что покрупнее, нужна уютная обстановка.

На втором этаже располагались гостевые комнаты – единственный трактир на мили вокруг всегда служит еще и гостиницей. Но надолго задерживаться мы не собирались, поэтому номерами я не заинтересовался. Вместо этого мы заняли место за самым дальним столом и заказали у жирного трактирщика всякой шамовки.

Кормили здесь не лучшим образом. Будь я хозяином этой забегаловки, давно бы выгнал такого повара пинками. А то и повесил бы на воротах, как советовала одна моя знакомая принцесса.

Может, если выдастся свободная минутка, я так и сделаю.

Мне почему-то очень хотелось рыбы. Какой угодно. Но как раз ее-то не было и в помине – торжок располагался посреди степи, и до ближайшей реки ехать было не один день. Пришлось довольствоваться тушеными овощами с бараниной. Овец разводили прямо здесь, поблизости, и мясо стоило дешево.

Принц не успел проголодаться как следует и потому только лениво ковырялся в тарелке. К тому же я сильно подозревал, что лицо королевской крови просто не привыкло к настолько скверной пище и откровенно ею брезгует.

А вот я проголодаться успел. Вообще-то, я все время голоден – организм сжигает калории едва ли не быстрее, чем я успеваю их туда подкладывать.

Тем не менее, когда передо мной стояло восемь пустых мисок, я решил, что уже хватит. Можно было командовать Рабану прыгать дальше, но мне не хотелось шевелиться. Хотелось сидеть здесь, потихоньку потягивать слабенький эль (вино действительно оказалось отвратным), и никуда не ходить. К тому же еще и развлечения начались – на небольшой помост в центре зала вышли два жонглера и принялись кидать друг другу разноцветные шарики. Ни разу не уронили, между прочим.

– Мр-р-р, мяк, мяк, мяк, мр-р-р-р!!! – неожиданно донеслось до моего уха.

Я резко обернулся – по залу испуганно бежал небольшой котяра необычной ярко-желтой масти, до чрезвычайности пушистый. Только пушистость его была изрядно подпорчена – местами виднелись клоки вырванной шерсти, он прихрамывал на одну лапку, мохнатую головенку уродовала свежая царапина, а в глазах светился животный страх и боль.

– Бедняга, кто же это тебя так?! – громко возмутился принц.

Мне всегда нравились кошки. И вообще животные. Нет, если я хочу есть, я убью любого зверя, но ведь люди кошек не едят? Так пошто же котика тиранить?