Чейз уставился на меня с раскрытым ртом.

– Мать твою, - пробубнил он.
– Почему никто ещё не догадался сделать это?

– Не знаю, видимо, в отделе разработок работают люди тупее меня.

– Видимо. Слушай, подруга! Ты не своим делом занимаешься - тебе срочно нужно в отдел разработок перевестись.

– Ну, уж нет!
– фыркнула я.
– Это большинство наших изобретателей не тем, чем надо, занимаются, по всей видимости. А я на своём месте. И я из принципа не говорю им о своей идее, чтобы они сами доказывали свою состоятельность в качестве изобретателей.

– Лишь бы ты дожила до того дня, - прыснул Чейз.

Я вздёрнула бровями:

– Эта разработка будет очень кстати, когда я нарожаю десяток детей, и мне будет сложно вылезать из машины.

– Ты собираешься рожать столько детей?
– весьма удивился Ник.

– Ну, - я перекатила задумчиво глазами.
– Двоих точно. Лучше двойняшек - мальчика и девочку.

– А я и не думал, что ты детей хочешь, - хмуро пробубнил Чейз.

– Хочу, но в будущем. Не прямо сейчас.

– Жаль, - подшутил Ник.
– Я бы, может, помог...

Я прыснула, почти заржав:

– А потом что, не сможешь помочь?

– Ну, кто знает. Когда ты решишься, может, уже и не смогу по состоянию здоровья, - выдал он, заставив меня смеяться. Но потом я откашлялась, немного взгрустнув.

– Мы с Уиллом однажды обсуждали это...

– Неужели?

– Да, на Таити. Мы были счастливыми, влюблёнными, женатыми. Медовый месяц быстро перестал таковым быть, мы по-настоящему жили на том райском острове, и я... однажды спросила его - не хочет ли он ребёнка...
– выдохнув, я притихла, вынудив Чейза уточнить:

– А он - что?

– Сказал, что... хочет, но не сейчас. Сказал, что мне ещё рано. Теперь я понимаю, что он просто не желал... оставлять меня одну с ребёнком. Может быть, стоило забеременеть тогда. У меня бы сейчас было его наследие. Правда, думаю, тогда бы жизнь иначе сложилась: я не поехала бы с ним в Афганистан, да и... многое другое изменилось бы. Наверно, не зря, всё случилось так, как случилось.

Чейз грустно вздохнул, кивая.

– Да и... если он, всё же не планировал, неважно по каким причинам, вряд ли бы ты что-то сделала...

Я прыснула:

– Знаешь, это можно подстроить...

– Ну, - Ник скептически скривился, - не знаю точно - как, учитывая тот факт, что все агенты Укуса подвергаются временной стерилизации. Но даже если и можно найти лазейку - оно тебе надо? Врать ему до конца жизни...

– Это не ложь, он бы просто вечно недоумевал - как так вышло, вот и всё. Но я знаю, что он бы был замечательным отцом.

Чейз озадаченно перекатил глазами, мысленно пережёвывая мои слова.

– Погоди...
– несколько опешил он.
– Твои родители, они... эм...

Беззвучно смеясь, я косо посмотрела на напарника, и ему этого оказалось достаточно, чтобы всполошиться:

– Да ладно?! Значит, все эти истории твоего отца о заговоре - реальны?! Твоя мать подстроила свою беременность?!

– Тише, не ори так. А то он может и издалека услышать, у него же паранойя на эту тему...

– Не беспочвенная!
– вякнул с упрёком в голосе Чейз. Я цыкнула, закатив глаза - ох уж мне эта мужская солидарность.
– И давно ты знаешь об этом?

– Да с двенадцати лет...

– О, Господи! И все эти годы ты нагло ржёшь над своим отцом?!

Я засмеялась с закрытым ртом.

– Зачем ты рассказала мне?! Как мне теперь сдержаться и не рассказать ему?!

– Я ничего не рассказывала - ты сам догадался! Скажешь ему - я тебя побью, а мама добьёт!

Чейз цыкнул, надувшись.

– Неважно, как это произошло, папа не жалеет о моём рождении, и отец он замечательный. Мама сделала это вовсе не для того, чтобы удержать его, она просто хотела ребёнка.

– Но Оливер-то не хотел!

– Он мне говорил, что хотел, просто считал себя ещё слишком юным для этого - ему было двадцать шесть, когда я родилась.

– Да ну тебя, - фыркнул Чейз.
– И мать твою туда же...

Я хохотнула, прекрасно зная, что он без злости всё это говорит.

– Не смей так поступать ни с кем!
– приказал мне Чейз.
– Если б я такое узнал, то убил бы нахрен!

Я чавкнула, грустно посмеиваясь:

– Да успокойся ты, я ведь так не сделала. Да и маму я много раз агитировала на то, чтобы рассказать правду отцу. Но поскольку они уже в разводе она смысла в этом не видит. И папа с каждым годом всё лояльнее относится к этому.