— Идут последние приготовления к Дням Злого Светила и прибытию гостий, — отвечая мне, Рисве внимательно следил за направлением моих взглядов, словно пытался узнать, нравилось ли мне увиденное. — Прежде я помогал другим мужчинам в этих хлопотах, тщетно надеясь на встречу с анаад, но больше нет такой необходимости. Мое ожидание закончилось, — он улыбнулся широко и бесконечно лучезарно, и мне сразу захотелось сделать то же самое в ответ так сильно, что это вызвало новую волну смущения за собственную реакцию на него. А еще вдруг руки зачесались избавиться от его бороды и узнать наконец, как это сияние радости изменяет его лицо. Да что со мной не так? — Но нам с тобой все равно придется посетить пещеры Схождения, ведь твои спутники именно там сейчас.

— Постой, Арни и док собираются тоже участвовать в этом… э-э-э… обряде?

— Это праздник, Софи, не обряд, — пояснил мой проводник. — И почему нет? Как я понял, оба не связаны ни с кем и достаточно долго отказывали себе в потребностях плоти. Совсем не обязательно, что кто-то из женщин захочет рассмотреть их, особенно Джеремаю в качестве энгсина, но интерес они однозначно способны вызвать. Да и просто повеселиться никому еще не вредило.

Неожиданно внутри кольнуло от мысли, сколько же раз Рисве принимал участие в таком веселье. Стыдись, Софи. Зачем вообще думать о подобном? Тут над головой, можно сказать, меч занесен, а я о таком. Да и мужчины тоже хороши.

Я остановилась, недоумевая, неужели Арни и док действительно решили попытать счастья с местными девушками, и спрашивая себя, что чувствовала по этому поводу. Я рассердилась на них. Очень. Хотя и не только на них, не нужно себе лгать. Слишком уж ярко позволила себе на мгновение представить огромного, покрытого горячечной испариной Рисве, занимающегося… Ох, хватит. Он, очевидно, истолковал эту заминку на свой лад и сильно помрачнел.

— Софи, ты злишься на них? Твоя лойфа привязана к одному из твоих спутников?

Голос его стал глуше, во взгляде подавленность быстро сменялась на зарождающийся гнев.

— Что? — опешила я. — Нет. То есть да, они теперь вроде как моя единственная связь с прежней жизнью и родным миром, и других друзей у меня не осталось, но в этом нет ничего романтичного или чувственного. Просто мне кажется, с их стороны это как-то неуместно и несвоевременно.

Мощные плечи мгновенно опустились, а только что вздувшиеся грудные мышцы расслабились, и мужчина шумно вздохнул.

— Софи, у тебя теперь есть я, и пойми, каждый в нашем народе — твой друг и даже родственник. Ты отныне наша и больше не одинока. Мужчин тоже приняли, так что нет ничего неуместного в том, что они готовы следовать нашим обычаям.

Ну да, теперь, когда отпала необходимость видеть в них конкурентов, он готов встать на их сторону.

— Все не так просто, Рисве, — возразила я, не готовая успокоиться так же легко, как и он. — Что если… если у них что-то с кем-то сложится, а потом нам придется уйти, покинуть вас, и как же последствия?

— Последствия?

— Ну да. Что, если их участие в вашем празднике приведет к зачатию ребенка? Я не знаю, насколько мы генетически совместимы и возможно ли это, но опасность существует.

— Ребенок — опасность? — теперь Рисве смотрел на меня в полнейшем недоумении. Вот же еще мне эта разница менталитетов.

— Да нет же… то есть… черт, чувствую себя запутавшейся. Впереди никакой определенности, и какая может быть вообще речь об участии в этом вашем празднике, призванном, я так понимаю, послужить источником зачатия новых поколений? Это неправильно.

— Софи, нет ничего неправильного в продолжении жизни.

— Но не в тех обстоятельствах, в которых оказались мы.

— Ваши обстоятельства просты — вы теперь часть нашего народа. Нет больше угрозы, не нужно никому никуда уходить. Время жить, и начинать можно уже прямо сейчас.

— Рисве… если бы все было так элементарно.

— Все так и есть, Софи, — с нажимом произнес мужчина, склоняясь так, чтобы наши лица оказались совсем близко, и мое сердце тут же зачастило, а в грудь будто плеснули жаром. — Для меня и тебя особенно. Мы обрели друг друга, и наступила пора начать быть счастливыми.

Неожиданно мне опять стало трудно дышать, и, заметив это, Рисве мгновенно отстранился и даже отступил на пару шагов, покаянно опуская голову.

— Прости меня, Софи, — пробормотал он. — Я обещал не напирать и… вот. Прости.

— Ты не напирал. — К моему огромному сожалению, дело совсем не в тебе, замечательный мой дикарь. — Эта тема с праздником вывела меня из равновесия.

— Софи…

— Стоп, пожалуйста, я не хочу с тобой спорить на подобную тему сейчас, — решительно прервала его я и торопливо пошла вперед по дорожке. — Давай я сначала просто поговорю со своими спутниками и определюсь, что чувствовать по этому поводу.