Теперь я вытаращилась на рантов, попав в тупик. Потом, чувствуя, как краснею от стыда, хрипло уточнила:

— А у ваших женщин нет груди? У меня средний размер, такой у многих землянок. И гораздо больше есть.

Ответил Илэр, потому что Джар явно не успел подобрать слова:

— Есть, конечно. Просто грудь раза в два меньше. Даже у женщин с большим размером.

Неужели у них самый большой — это наш «А»? Они поголовно плоские? Я невольно перекинула волосы на грудь, прикрываясь, а то ранты пялились на меня, как на выдающийся экспонат на выставке неформального искусства. И расстроенно вздохнула:

— Значит, я ужасно выгляжу, по вашим меркам?

Джар лишь махнул рукой, словно отметая мое предположение, а Илэр не скромничал:

— Наоборот. Слишком… привлекательно. Так горячо, даже ран болит.

Услышав про ран от пристально разглядывающего меня Илэра, я торопливо встала рядом с Джаром и срывающимся голосом попросила:

— Меня же никто не тронет? Лучше я оденусь.

И начала снимать рюкзак, но Джар осторожно придержал мою руку своей бронированной:

— Перегреешься! Не бойся. Ты под моей опекой. — Не удержался и снова посмотрел на мою грудь, яростно вдохнул, а потом добавил, отводя взгляд: — У рантан грудь небольшая, а у лешек немного поменьше твоей. Не беспокойся, никого особенно не удивишь, но внимание, Илэр прав, привлечешь однозначно.

— Вы уже который раз упоминаете лешек, они похожи на… нас? Совместимы с вами? — осторожно спросила я, решив сменить скользкую тему на более безопасную.

— Нам надо идти дальше, — резко отозвался Джар, подхватив меня под локоть и вынуждая двигаться.

А вот Илэр, озадаченно покосившись на товарища, решил ответить:

— Внешне похожи, но у них серого цвета кожа и волосы. Из-за этого городские квадраты, где лешки проживают, называют серыми. У нас с ними полное взаимопонимание и взаимодействие. Специфический симбиоз. Они наравне с рантами занимают ведущие должности или рабочие места. Физически мы совместимы частично. Но лешки другие. И потомства от них не получить. Лишь удовольствие…

— Только после этого удовольствия дня три ты — как труп или пустая оболочка, — проворчал Джар; видимо, из личного опыта знает.

— В каком смысле частично совместимы? — любопытствовала я на радостях, что не только меня расспрашивают, но и сами рассказывают о своем мироустройстве.

Снова ответил Илэр, бросив на меня провокационный взгляд:

— Скажем так, технически мы совместимы, чтобы получить обоюдное физическое удовольствие при слиянии. Но в процессе у рантов мужчин участвует только та-ран, а ран спит. Запах и физиология лешек не подходит рантам. И общее потомство мы иметь не можем.

— Потомство завести невозможно, запах не устраивает, три дня как трупы — зачем вам тогда подобные связи? — недоумевала я.

За разговорами мы добрались до большой каменной преграды, которая уступами уходила вверх по плато.

— У нас нарушен баланс: женщин рождается меньше, чем мужчин. Женщины лешки по-своему хороши, невероятно чувственны и всегда готовы к сексуальному контакту с рантом, — поделился Илэр.

Я даже споткнулась. Сделала несколько шагов и переспросила:

— Всегда? На добровольной основе?

— Лешки необычные. Помимо физической еды, им необходимы эмоции для питания. И чем острее и ярче эмоции, тем более сытые, красивые и молодые лешки. Поэтому они всегда готовы разделить желание одиноких рантов и питаются нашими эмоциями во время секса. Омолаживаются и добавляют себе сил и позитивной энергетики.

— Но после секса вы как трупы? — удивилась я.

— Да. За все приходится платить, за удовольствие побыть с женщиной — особенно, — резко ответил Илэр.

— Из-за хм-м... большой груди меня примут за доступную и желающую зарядиться и омолодиться лешку? — стараясь выдержать ровный тон, не выказать своего негативного отношения к чужому обычаю, уточнила я.

— С лешкой и рантаной тебя не перепутать. Никакого сравнения. Ты — другая, — категорично заявил Илэр.

Джар бросил на меня короткий взгляд и произнес:

— Единственная землянка из неизвестной нам галактики, единственная светловолосая и белокожая, будто выдуманная женщина…

— Которая не знает, где ее дом, и прекрасно понимает, что дорогу назад найти невозможно. Единственная одинокая землянка, которую неизвестно что ждет дальше, — закончила я горько.

Запрыгнув на первый уступ, Илэр продолжил откровения:

— Судя по обоюдной реакции наших с Джаром ранов на тебя, мы однозначно полностью совместимые виды. Поэтому по возвращении на Рант тебя зарегистрируют в женской базе. Поверь, отбоя от вызовов не будет! И об одиночестве придется мечтать.

— Я думаю, даже не рассчитывая получить потомство, тебя забросают вызовами, — бесстрастно произнес Джар. Затем передал сумку с продпайком Илэру, забрал у меня рюкзак и подтолкнул к скале: — Иди впереди меня. Я подстрахую.

Камни были горячими, края выступов острыми, высоты и подобных восхождений я боялась, но упрямо лезла. Мышцы дрожали от усталости, в ушах шумело, пот застилал глаза, но сама напросилась идти вместе с космическими десантниками. Да я готова была на любые подвиги, лишь бы следовать за своим нечаянным опекуном-защитником.