Шкала расследования прибавила ещё 10%, значит, не зря зашли.

Вышли на улицу: солнышко светит, птички поют, лепота!

– Эх, сейчас бы на речку, искупаться!
– размечтавшись, вздохнул я.
– Ты как, плавать умеешь?

– У меня купальника нет, - чуть смутившись, ушла от ответа девушка.

– Ну, я тебя сейчас прямо купаться и не зову, у нас расследование в самом разгаре, это раз, - улыбнулся я.
– А в-вторых, мы ж в игре, купальник и не нужен, каждый персонаж в неснимаемом белье, так что не вижу проблем.

– Куда теперь?
– окончательно смутившись, сменила тему девушка.

Что за комплексы? Плавать не умеет? Так тут не реал, учиться не надо, по умолчанию любой персонаж владеет этим нехитрым умением. А если хорошо выносливость прокачать, то вообще можно минут на 10 нырнуть, без акваланга. Главное, место спокойное выбрать, чтобы не схарчил кто, в воде-то мобов хватает, мирных и не очень.

– Думаю, надо узнать, почему вдруг дочку у одного из связистов отравилась, вовремя уж больно как-то, - пожал я плечами. До завершения расследования надо было где-то ещё 10% прогресса набрать, других идей, где это сделать, у меня не было.

Общежитие для прапорщиков, в отличие от офицерского, находилось не в отдельном здании, а занимало первый этаж солдатских казарм, серо-розовом здании у восточной стены Форта. Видеонаблюдения в нём, как, впрочем, и везде, не было, зато наличествовала вахтёрша, почти полная копия Маргариты Петровны. Даже взгляд исподлобья один в один, всепроникающий, рентгеновский, заранее осуждающий за ещё не совершённые проступки. Мимой такой охранной системы мышь не проскользнёт, не то что человек!

К моему несказанному облегчению, персональных отношений с Армией хватило, чтобы разговорить прапорщицу. И выяснилось очень интересное: оказывается, Элтон захаживал в общежитие аккурат перед тем, как дочка Пилипчука отравилась. У девочки накануне был день рождения, и лейтенант принёс ей коробку заварных пирожных.

– А откуда знаете, что именно их?
– с подозрением взглянул я на вахтёршу и чуть-чуть отодвинулся. А ну как у бабки действительно рентген встроенный, надо её счётчиком Гейгера проверить.

– Так других тут и не бывает, - как на дурака посмотрела пожилая прапорщица.
– У нас же в магазине ничего такого не продаётся, только личный повар полковника иногда, по случаю, готовит пирожные. И только заварные, больно уж они командиру нравятся, других не признаёт.

– Спасибо, - и мы откланялись.

К моему удивлению, шкала расследования заполнилась на 2/3, но прогресс почему-то показывался как 100%. Намекают, что можно ещё немножко покопаться в грязном белье лейтенанта и получить увеличенную награду? Вполне возможно, выдали ж мне за пятого 'Диверсанта' 130% от обещанного. Да и в описании доп условия тоже говорилось, что размер вознаграждения зависит от полноты расследования.

После полученных от вахтёрши сведений Лепесток приуныла и ушла в себя. Девушка вышла из общежития с опущенной головой, будто это не лейтенант отравил ребёнка, а она.

– Как-то грустно всё это, - печально произнесла девушка.
– Я уверена, что Элтон не виноват.

– Вот как, даже 'уверена'?
– удивился я горячности и напору, с которым девушка говорила.

– Конечно!
– кивнула головой Лепесток.
– Не может он быть предателем! И ребёнка отравить не мог! Он же офицер!

– Пока что всё, что мы узнали, говорит об обратном, - я развёл руками.
– Ты бы не была так категорична. Все улики на лицо. Парень ловко устранил обоих прапорщиков, одного в отпуск (это легко провернуть, когда у тебя допуск к личной печати полковника и всем нужным бланкам), второго - на больничный, ухаживать за дочкой. Из подразделений радиста никто не отдаст в наряд, так что Элтон знал, что обратятся за помощью к нему.

– И зачем всё это? Ради чего?

– Наверное, ему надо было срочно передать сообщение Крестоносцам, - пожал я плечами.
– А как это сделать, если мобильников и интернета нет? Радио! Но там всегда дежурный. Вот он и убрал все препятствия. Всё сходится. Можно к Васильичу идти, с такими-то уликами. И там уже думать, как убрать летёху.

– Можно ещё комнату обыскать, - вскинула голову Лепесток. Ни следа от грусти, взгляд волевой и сильной женщины, откуда только что взялось? Не похоже, чтобы она печалилась, скорее, размышляла над чем-то, на лбу только что надписи 'Осторожно! Идёт работа мысли!' не хватает.
– Уверена, там мы точно найдём доказательства того, что лейтенант не виноват!