Я уже говорил, что чхал на его мнение?

— Миру конец.

— Совсем? — робко переспросила Хелия, явно надеясь услышать опровержение.

— Даже если предположить, что Грогган не расщепит его на энергию в первые же дни, это всё равно станет вопросом времени. Нирион замкнут. Если бы не это, у него был бы шанс. А так — ни малейшего. Возвратная энергия больше не будет очищаться и начнёт скапливаться в больших количествах везде, где преобладают негативные настроения. Появится столько выродков, что человечеству вряд ли удастся с ними справиться. Да даже если удастся — они всё равно не смогут в одночасье стать святыми. Убийство — выродок. Публичная казнь — сотня выродков. Война — миллионы выродков. Человечество, так или иначе, убьёт само себя.

— Ты умеешь обнадёжить, — хмыкнуло Отражение.

— Островитяне подписали нашему миру приговор. Теперь, чтобы превратить его в гниющую пустыню, не нужно изобретать хитроумных планов, можно просто сесть и подождать. Люди сами его уничтожат.

— Ты думал, почему происходит именно так? — не сдавался Рэн. — Негативная энергия приводит к негативным последствиям, позитивная — к позитивным. Кто установил правила?

— А кто создаёт бессмертные человеческие души? — улыбнулся я. — Ты задаёшь вопросы, на которые у меня нет ответа. Нет и взять неоткуда. Более того, у меня нет уверенности, что мы вообще способны понять эти ответы, даже если кто-то нам их даст.

— Но ведь бессмертие человеческой души — это бред русалочий, — сказала Хелия. — Если мы перерождаемся, то почему не помним ни черта из предыдущей жизни?

— Кто-то ещё совсем недавно прикидывался истовым явороверцем.

В ответ на это моё замечание пиратка только развела руками, мол, ты меня слушай больше, я тебе расскажу, что солнце встаёт на западе.

— Душа не привязана к разуму, — сказал я, немного подумав. — Она ничего не запоминает. Так что, если принять прорву религиозных допущений, бессмертие души более чем возможно. Из разговора с Явором мне показалось, что они там действительно управляют потоками душ, расставшихся с телом.

Пиратка непонимающе отшатнулась, потом оглядела других моих спутников, и, не увидев на их лицах ни тени смущения, переспросила:

— Погоди, мне показалось, ты сказал, что говорил с Явором. А он говорил с тобой.

Отражение громогласно заржало. Я, понимая, что в очередной раз подтверждаю статус душевнобольного, с серьёзной миной ответил:

— Именно это я и сказал.

Хелия недоверчиво усмехнулась, но, увидев вялый кивок Рэна, помотала головой, словно пытаясь утрясти в голове роящиеся мысли. В итоге она ещё раз окинула меня взглядом и сказала:

— Сделаем вид, что я этого не слышала. Так ты мне будешь казаться хоть немного в своём уме.

Я попытался усмехнуться с видом «не хочешь — не верь», чтобы ещё немного насладиться зрелищем разрыва шаблона, но пиратка, похоже, решила не воспринимать меня всерьёз. Как жаль.

— Будем надеяться, что шестой эссенции Гроггану не видать, — сказала Литесса. — Не хотелось бы, чтобы твои прогнозы стали реальностью.

Я посмотрел в её зелёные глаза, напомнившие мне о её дочери, и сухо ответил:

— Мои прогнозы уже становятся реальностью.

Тупик снова исчез. В стене появилось круглое отверстие, заполненное — как нетрудно догадаться — темнотой. Я попытался проникнуть за него заклинанием, но не смог. Значит, вход в центральную часть Лабиринта переместился прямиком к нам.

— Выглядит как-то не очень, — сказала пиратка, в очередной раз зевнув. — Я бы туда не стала соваться.

— Сунешься как миленькая, — ответила Литесса и осторожно погрузила руку в тёмное полотно. — Как будто нет никакой преграды. Ничего особенного.

— Это портал, — сказал я, прикинув возможные варианты. — Дверь в другое пространство. Поэтому поисковые плетения уходят в пустоту.

— И куда нас закинет? Надеюсь, не прямиком в ад? — Хелия смотрела на меня с большим сомнением.

— Мы и сейчас от него недалеко, — задумчиво обронил Рэн, чем окончательно поверг девушку в смятение.

Архимагесса, видя, что никто не торопится двигаться, отчеканила:

— Для всех сомневающихся: у нас два варианта. Либо мы идём дальше, либо возвращаемся назад. Так что если кто-то хочет топать обратно — топайте, а я точно отступать не собираюсь.

С этими словами она первая прошла через тёмную пелену.

— На меня не смотрите, я с ней согласен, — сказал я и шагнул следом за чародейкой.

Полностью бесшовный переход. Ни хлопка, ни треска в ушах — как будто я просто шагнул через дым. О подобных порталах я разве что в книгах мог прочитать — ни одно живое существо не смогло бы создать такой, потому что это потребовало бы идеального расчёта, на который способен только идеально организованный разум.

Мы с Литессой оказались в точно таком же коридоре, что и по другую сторону двери. То есть полностью таком же, вплоть до мелочей: гладкие белые стены без стыков вели на четыре ячейки вперёд и поворачивали направо.