Но слишком страшно. Хозяин не одобрит. От мысли, что некромант разозлится, у мертвеца начинали стучать зубы и дрожать голодные челюсти.

Зомзом вздохнул. По старой привычке, въевшейся в кости и плоть. Кем он был прежде? Зомби не помнил. Помнил лишь, что дышать приходилось часто.

Но Зомзом был рад, что снова жив. Иногда в голове вспыхивали отрывки воспоминаний. Например, о том, как сверкнули перед глазами лезвия звериных когтей. Как заболела грудь, когда ее распорола медвежья лапа.

Умирать не хотелось. Хозяин дал ему возможность снова ходить по земле. Зомзом был благодарен.

Хотя, не раздумывая, разорвал бы ему горло, если б не знал, что умрет раньше, чем наступит этот сладкий момент.

В эту секунду некромант, лежа на боку, одной рукой подпер голову, а второй осторожно коснулся волос девушки. Убрал прядь, закрывающую ее лицо.

Зомзом даже сквозь мрак и разливающуюся вокруг мужчины Тьму видел горящий взгляд хозяина. Жгучий, голодный.

Почти такой же голодный, как у него самого…

Может, хозяин тоже хочет ее растерзать?

Зомби склонил голову, и глаза его едва уловимо блеснули алым.

Нет, теперь он видел: во взгляде некроманта был совсем другой голод. Хозяин медленно, почти не дотрагиваясь, провел рукой по женской щеке. Спустился ниже, кончиками пальцев касаясь шеи. И только в нескольких миллиметрах над грудью ладонь замерла. Казалось, вот-вот девушка сильнее вздохнет во сне, и некромант прикоснется к ней. Вот-вот его рука опустится, жадно стягивая вниз ворот платья, обнажая светлую, почти светящуюся в темноте кожу.

Но в этот момент девушка вдруг заерзала и повернулась на бок, слегка вздрогнула во сне и свернулась в комочек.

Хозяин вздохнул. Затем сел на ложе, стянул с себя свою длинную хламиду, названия которой зомби не помнил, и осторожно накинул на спутницу. Сам мужчина при этом оказался совершенно голым.

Но и это было еще не все. Сложив руки на коленях, некромант задумался. Некоторое время он сидел неподвижно, вглядываясь во мрак. И мертвец нервно ежился, потому что Тьма вокруг приходила в движение. Потоки сумеречной магии всколыхнулись, выстраиваясь в какой-то странный, известный одному только хозяину символ.

Зомзом никогда не был магом. И он не понимал, что происходит. Но после смерти он начал видеть Тьму так ярко, как не видит ее ни один колдун. И сейчас черный туман магии свился в круглую ловушку с паутиной нитей внутри. Хозяин поднял ладонь, и странный символ повис в изголовье импровизировнной постели.

Уже после этого, закинув руки за голову, некромант лег на спину, закрыл глаза и уснул по-настоящему, ничуть не переживая насчет своей наготы или температуры в берлоге.

Магическая пентаграмма мягко колыхалась в воздухе, и зомби с интересом наблюдал, как темные сущности, что не видны обычному глазу, но не скроются от взгляда мертвого, отлетают от девушки, боясь попасться в смертельную ловушку.

Зомзом и сам больше не хотел приближаться к девушке. Словно слышал скрежет когтей по могильной плите. Внутри появилось настойчивое желание отойти подальше.

А еще после того, как он увидел такой странный горящий взгляд хозяина, что-то в нем самом изменилось. В его мертвом сердце, оживленном сумеречным заклятьем, всколыхнулось нечто знакомое. Старое как мир. И больше не хотелось убивать девушку.

Рейв

Не хотелось пропускать восход солнца. Первый восход после сотен лет во мраке. Рейв проснулся, когда на горизонте едва забрезжил янтарем рассвет. Он вышел из пещеры, оценивая на ходу состояние дел. Зомби был все так же надежно привязан к нему и послушно сидел у входа в берлогу. Сумеречное зрение подсказывало, что на приличном расстоянии вокруг них нет ни одного человека или крупного хищника. Все было спокойно.

Некромант некоторое время шел по лесу, направляясь к возвышенности на опушке неподалеку. Оттуда должен был открываться прекрасный вид.

И он не ошибся. Усевшись на пригорок, выстланный мягкой травой, Рейв сцепил руки в замок, уложив их локтями на колени, и направил взгляд на золотое марево.

Восход был прекрасен. Он пробуждал внутри некроманта не только желание жить, но и какие-то более глубокие переживания. Рождал желания, в которых он не отдавал себе отчета. Тогда, много лет назад, пока холодная могила еще не заточила некроманта в своей каменной утробе, он не знал, как прекрасно утро. Не замечал простой и понятной, но от этого не менее глубокой и величественной красоты вокруг. У него внутри горел свой восход. И это был восход мертвецов. Рейв хотел объединить десятки королевств. Мечтал стать правителем целого континента.

У него это почти получилось. Он вернул трон деда, который был отнят у того вероломным братцем. И не только вернул, но и прибавил к родному государству множество соседних королевств. Рейв создавал империю.

Но Ульфрик одним точным ударом уничтожил все. Кто еще мог бы свергнуть короля мертвых, как не тот, кто всегда был рядом? Друг детства. Человек, которому он безраздельно доверял, даже несмотря на то, что тот был далек от некромантии и вечно твердил ему, как отвратительны мертвецы. Рейв смеялся в ответ. Что еще мог сказать жрец жизни и друид?