Лампочки на пульте управления погасли. Внезапно исчез вес. Ремни сиденья впились в тело. Туман вокруг флаера понесся вверх, все быстрее и быстрее.

Верба вскрикнула, сражаясь с пультом управления и колотя по нему. Пульт мигнул; через мгновение толчок повторился. Затем снова исчез. Они опускались рывками. — Проклятье, что с ним не так! — закричала Верба.

Он посмотрел вверх. Только ледяной туман… они спустились ниже уровня облаков. Затем над ними прорисовалась темная тень. Большой, тяжелый фургон-подъемник…

— Это не сбой системы. У нас попеременно откачивают энергию, — сонно произнес он. — Нас вынуждают сесть.

Верба сглотнула, сосредоточившись на попытках выровнять флаер при появляющемся и исчезающем управлении. — Бог мой, это снова они?

— Нет. Не знаю… может, у них была поддержка. — Адреналин и решимость заставили его разум действовать, несмотря на туман снотворного. — Устрой шум! — сказал он. — Фейерверк!

— Что?

Она не понимает. Не уловила. Ей надо… кому-то надо… — Разбей эту колымагу! — Она не послушалась.

— Ты с ума сошел? — Они коснулись поверхности, накренясь на левую сторону, и невредимыми сели в пустой долине, покрытой снегом и хрустким кустарником.

— Кто-то захотел нас похитить. Нам надо оставить отметину, или мы просто исчезнем без следа. Комм-линка нет, — он кивнул на мертвый пульт. — Мы должны оставить отпечатки, зажечь огонь, чтобы… чтобы! — Он боролся с привязными ремнями, стараясь освободиться.

Слишком поздно. Четверо или пятеро здоровенных мужчин с парализаторами наизготовку выступили из мрака, окружив их. Один вытянул руку, открыл защелку двери и вытащил его наружу.

— Осторожно, не навредите ему! — в страхе закричала Верба, выкарабкиваясь следом. — Это мой пациент!

— Не будем, мэм, — вежливо кивнул один из одетых в парки здоровяков, — но вы не должны сопротивляться. — Верба замерла неподвижно.

Он отчаянно озирался вокруг. Если он рванет к их фургону, то сможет ли…? Несколько шагов вперед, и его перехватил один из громил, схватив за рубашку и вздернув в воздух. В израненной груди взорвалась боль, когда его руки завернули за спину. На запястьях защелкнулся холодный металл. Это не те люди, что вломились в Клинику Дюрона — не похожи ни черты лица, ни форма, ни оборудование.

Очередной здоровяк приблизился, хрустя снегом. Он откинул капюшон и осветил пленных ручным фонариком. Он выглядел где-то на сорок стандартных лет: резкие черты лица, оливково-смуглая кожа, темные волосы, связанные сзади в простой хвост. Глаза у него были горящие и очень настороженные. Темные брови озадаченно приподнялись, когда он уставился на свою добычу.

— Расстегни ему рубашку, — приказал он одному из охранников.

Тот выполнил приказ; мужчина с резким лицом осветил фонариком сеть шрамов. Его губы разошлись в белозубой усмешке. Внезапно он откинул голову и громко захохотал. Эхо его голоса терялось в пустоте зимних сумерек. — Ри, ты идиот! Интересно, скоро это до тебя дойдет?

— Барон Бхарапутра, — пискнула Верба. Она вздернула подбородок, приветствуя его этим коротким, непокорным движением.

— Доктор Дюрона, — отозвался Васа Луиджи, вежливо и насмешливо. — Это ваш пациент, не так ли? Тогда вы не откажетесь принять мое приглашение и присоединиться к нам. Прошу вас, будьте моей гостьей. Вы превратите эту встречу в небольшое воссоединение семейства.

— Что вы от него хотите? Он потерял память.

— Вопрос не в том, что хочу от него я. Вопрос в том… что хочет от него кое-кто другой. И чего я могу захотеть от них. Ха! Даже лучше! — Он жестом подозвал своих людей и отвернулся. Пленников затолкали в крытый фургон.

Один из мужчин отделился от группы, чтобы сесть в синий флаер. — Где я должен его бросить, сэр?

— Верни его в город и припаркуйся на улице. Где угодно. Увидимся дома.

— Есть, сэр.

Двери фургона закрылись, и он поднялся в воздух.

Марк застонал. Сквозь жуткую тошноту пробивались острые уколы боли.

— Ты дал ему дозу синергина? — произнес удивленный голос. — Я что-то не помню, чтобы барон велел нам с ним нежничать.

— А тебе охота отчищать флаер после того, как он вывернет наружу свой завтрак? — громко отозвался второй голос.

— А-а.

— Барон разберется с ним по-своему. Он только специально оговорил, что хочет получить его живым. Как оно и есть.

Прошипел пневмошприц.

— Бедняга, — задумчиво произнес первый голос.

Благодаря синергину Марк начал отходить от удара парализатора. Он не знал, сколько времени и пространства лежало сейчас между ним и клиникой Дюроны; с тех пор, как он пришел в сознание, они меняли машину по меньшей мере трижды, причем один раз пересели в нечто более быстрое и крупное, чем аэрокар. Они остановились неизвестно где, и солдаты вместе с ним прошли через камеру дезинфекции. Затем безликие солдаты продолжили свой путь, а его передали в руки очередной пары охранников, верзил с тупыми лицами, одетых в красные куртки и черные брюки.