В детстве она обожала качаться. И прыгать с качелей любила. Но даже самые большие качели не шли ни в какое сравнение с этим аттракционом над бездной! В один ряд можно было поставить разве что полет на драконе. Только во сне — совсем не то же самое, что наяву.

Вика потеряла счет времени. Она бы реально качалась тут вечно. Ну, или, по крайней мере, до самой темноты. Однако Риндаль в какой-то момент решил, что все-таки хватит. Девушка заметила, что замедляется — мужчина ее тормозил. И как только не боялся, что качели утянут его в пропасть — они ведь довольно тяжелые.

Наконец она слезла с сидения. Всё тело гудело, ее повело. Риндаль удержал ее, взяв за плечи.

Их взгляды встретились: ее, все еще одурманенный восторгом, и его, какой-то необычно пристальный.

Ореховые глаза опасно потемнели. В воздухе между ними возникло напряжение. Вике казалось, она почти физически ощущает разгоравшийся в его теле пожар. Трепет прошел по ее телу. Она тяжело дышала после качелей. А он… его дыхание тоже стало глубже. В темно-ореховых глазах полыхало чувство. Мужчина потянулся к ее губам.

— Снимай рубашку и ложись, — велел Блайвор.

Кворн с трудом отлепил от спины намокшую материю. Да, раны истекали сукровицей.

— Это ж как нужно было доконать организм, чтобы у оборотня началось воспаление! — мрачно прокомментировал Блайвор.

Конюх молча опустился на живот на кровать.

— Неужто настолько серьезно влюбился? — Блайвор сел рядом.

— Серьезно, — неохотно проговорил Кворн. — Она не такая плохая, как хочет казаться.

— Да, я бы поставил на то, что еще хуже, — съязвил герцог.

— Ты ей в сердце не смотрел.

— Было бы куда — может, и заглянул бы. — Но поймав хмурый взгляд друга, добавил: — Ладно, не исключено, что тебе и правда удалось изменить ее к лучшему. Немного.

— Блайвор, прошу тебя, не прекращай поисков.

— Я не представляю, где еще искать.

Герцог приступил к лечению, начав с промывания ран магическим отваром трав.

Какое-то время оба мужчины молчали.

— Можно тебя тоже спросить? — нарушил тишину Кворн.

— Спрашивай.

— Почему ты ничего не делаешь, чтобы вернуть Вику? Одного букета роз явно маловато. Я б, на твоем месте, в лепешку расшибся и на шаг от себя не отпускал!

— Вот почему ты вызвался неотступно стеречь Наташу, — засмеялся Блайвор.

— Не поэтому. Но ты от вопроса не уходи. Почему не расскажешь Вике о том, что между вами было, не поможешь ей вспомнить?

— Она не примет на веру то, чего не помнит. Внутренне не примет, понимаешь? И у нее пойдет подсознательный протест. Но я не сомневаюсь, чувство ко мне, если оно было настоящим, обязательно пробьется сквозь эту злосчастную полосу беспамятства вновь. Конечно, ему следует помочь, и, я не спорю, один букет цветов — безумно мало. Но что поделать, если с чем-то еще пока не складывается.

После исчезновения сестры Вике никак не до романтики.

— Уверен? — ехидно переспросил Кворн. — А по-моему, Риндалю очень даже удалось увезти ее на романтическое свидание!

— Вике было необходимо расслабиться, хоть на пару часов перестать думать о сестре. Поэтому я их и отпустил.

— Но почему ты не увез ее на свидание сам?! — вопросил в непонимании конюх.

— Потому что у меня не получилось бы отвлечь ее от беспокойства. Видишь ли, Риндаль владеет особой магией. Не знаю, как точно назвать ее…

— Ментальная? — насторожился Кворн.

Блайвор помотал головой:

— Нет. Это не магия мозгового насилия, как ментальная. И она вовсе не столь неотвратима даже для немага. Может быть, ее можно назвать магией обольщения… Или скорее — магией настройки на нужный лад. Одним словом, Риндаль способен создать у представительницы противоположного пола нужное ему настроение. В данном случае, ему удалось отключить Вику от тревог. Вот и пусть отдохнет от них.

— Блайвор, ты ходишь по краю пропасти, — покачал головой Кворн. — Если с тобой она будет ощущать весь груз проблем, а с ним ей будет просто легко и приятно — не боишься, что его она и выберет?

— Не боюсь. Я верю, что истинное чувство магии не победить. К тому же Вика не из тех, кто зарывает голову в песок.

— Ох… — выдохнул Кворн. — Решать, конечно, тебе. Но я бы, на твоем месте, так не рисковал.

Пусть даже в заботе о девушке.

— И это говорит мне тот, кто в заботе о девушке, рискнул своей рукой. Повезло, что Латона не стала настаивать на более суровом наказании.

— Блайвор, я рисковал собой, а не отношениями. А ты, значит, как Риндаль, не умеешь?

— К сожалению, нет.