Первая жизнь. Живущие на ветрах

В краю средь лесов и пастбищ когда-то народы жили,

про них говорили - люди, живущие на ветрах.

Смуглы и черноволосы, жестки и жестоки были,

и верили в тьму-богиню, не зная, что значит - страх.

Они почитали птицу, рожденную в новолуние,

чьи когти - острее стали, чьи перья - серпов острей.

Их храмы полны секретов и яростных жриц-колдуний,

которые знали тайны туманов, птиц и зверей.

Их жертвы кровавы были, их гибель не устрашала,

они не боялись боли, не знали усталых снов.

Богиня погибших с честью опять в их мир воскрешала,

и кроме ее величья не чтили других богов.

Дыша поднебесным ветром, они улетали в небо

на крыльях могучей птицы, и видели свысока

как движется время быстро, как быль уходила в небыль,

как тенью чужой покрылись далекие берега...

– Мой йанг, беда идет в ночи на черных кораблях.

– Йанг-йи, не бойся, не кричи - сильная наша земля...

– Мой йанг, беда уже снесла сто стран в чужих краях.

– Йанг-йи, ты словно не жила? Иль это смерти страх?

Плывут золотые лодки, волну режут острой грудью,

сердца приходящих с ними готовы дотла гореть.

Пришли с кораблями звери-не звери, но злые люди,

несущие побережью разруху, огонь и смерть.

В развалинах храм Богини, кровавит гранит ступеней,

на стенах - не роспись, тени погибших стоят у стен.

В руках у живых храмовниц серпы - боевые леи,

в глазах у храмовниц - ярость, в сердцах у храмовниц - тлен

Пришельцы в больную веру крестом с косой перекладью,

мечом да проклятьем гонят, а кто не согласен - враг.

Нарушен узор столетий, подернулись ряби - гладью,

покой и свободу верным, а всех остальных - в овраг.

На бронзовокожей деве рисунки, металл и шрамы.

Как крылья, серпы летают, метя со двора чужих.

Спиною к сестре прижалась на входе родного храма

послушница - лишь десяток осталось таких в живых.

– Йанг-йи, нам не сдержать напор, у них - длинней мечи.

– Дитя, идем, спина к спине, и если страх - кричи.

– Йанг-йи, мне завтра будет год, как я пришла сюда.

– Не будет, дева. В эту ночь - конец твоим годам.

Золотоверхие храмы, златоволосые дети,

небыстрый заморский говор, и кожа, как снег, бела.

Летают под небом ветры, уходит за летом лето,

забыты легенды прочно, важны у людей дела.

Как белые злые звери, проходят пришельцы мимо,

летят золотые лодки, смывается кровью прах.

Все то, что приносит время, совсем не преодолимо.

Остались в легендах люди, живущие на ветрах.

В отвар из тимьяна с мятой добавить щепотку перца.

Получится слишком горькой и пряной такая смесь.

Горячая примесь тени в лазурных глазах младенцев.

Хранится былая раса в крови у рожденных здесь.

На ветках - большие птицы, чернее, чем ночь и сажа,

их вопли - как звон металла, как крик боевых серпов.

Летают ночные тени, летает ночная стража.

У скольких детей сегодня проснется былая кровь?

– Йанг-йи, я видел странный сон, я знал тебя тогда.

– Молчи, так не зови меня, накличется беда.

– Йанг-йи, иначе не могу. Ты будешь мне сестра.

– Йа-мэй, братишка, будем ждать. Придет и нам пора...

Jang - жрец и этап обучения

Jang-Ji - жрица-ученица, обращение к жрице, равной или младшей

Ja-May - приветствие, согласие, благословение

Первая жизнь. Jon-Khere. Первый обряд Ашк

<