– Олав, я все думаю о твоих словах, – начала я тихим, приятным (как мне казалось) голосом.

И… мхатовская пауза…

Олав, тоже помолчав какое – то время, не выдержал и повернул ко мне удивленное лицо.

– О каких словах ты думаешь, Маргрет?

– Ну, ты сказал, что знаешь, куда я хочу попасть. И вот я сижу и думаю. Самое большое мое желание было попасть в вашу прекрасную страну и увидеть Русалочку. И от этого я испытываю такое счастье! Оно буквально переполняет меня. Какие вы должны быть все счастливые – жители Дании, что живете в своей сказке. И, знаешь, это видно по тому, как бережно вы относитесь к своей природе, какие чистые и ухоженные ваши улицы в больших и малых городах. Вот мы с тобой сегодня проехали много населенных пунктов, а ощущение такое, словно все они ждали и готовились к нашему приезду. Все так свежо и аккуратно.

Олав молчал, но выражение его лица стало менее напряженным.

– Вот ты, Олав, ты ощущаешь себя счастливым жителем своей страны?

– Да, ощущаю,– немного подумав, кивнул парень.

«Так, какого дьявола ты творишь?» – чуть не закричала я, но сдержалась.

– И я себя тут чувствую так, словно живу в предвкушении чего – то радостного. Смотри, указатель на Эльсинор! – закричала я с восторгом вполне искренне.

– Хельсингер, – тихо поправил меня Олав, как произносят все датчане.

– Вот куда еще я мечтала попасть! И ты вез меня в этот прекрасный замок?! Спасибо, спасибо тебе, мой дорогой Олав.

Я даже слегка потрепала его по руке, чем привела его в некоторое смятение. Как можно ответить злом на такие радостные чувства?

Пусть только остановится возле Кронборга, а там я постараюсь привлечь к себе внимание и попросить о помощи.

– Как же я мечтала посетить этот таинственный замок, где страдал несчастный Гамлет! – воскликнула я, заламывая руки.

Переиграла немного и моя фальш тут же была распознана.

– Маргрет, уж, от тебя я не ожидал подобного невежества. Если ты так любишь Данию, как говоришь, то должна знать, что замок Кронборг к Гамлету не имеет никакого отношения. Шекспир допустил ошибку, и она вошла в века. Скорее всего, он никогда не был в Хельсингере, отсюда столько неточностей.

– Это не неточности, – бросилась я на защиту любимого Шекспира, – это авторская фантазия. Он же не учебник истории писал, а пьесу. А вот интересно, думал ли он, что его произведения проживут столько веков?

– Скорее всего, нет, иначе, бережнее отнесся бы к фактам. Ведь Гамлет, Амлет и на самом деле жил. Только на севере Ютландии и его история очень похожа на ту, которую написал Шекспир. Англичанин просто использовал произведение датского писателя. – Со злостью произнес Олав.

– Да, но только произведения, как ты сказал, англичанина живут и трогают сердца уже почти полвека, а о поистине библейском сюжете, об убийстве братом Фенгоном брата Горвендила, отца Амлета, знают, увы, не многие.

Взгляд одобрения с легким восхищением был мне наградой.

– Конечно, я знаю, что в замке Кронборг никогда не страдал несчастный принц Гамлет, но вместе со многими туристами продолжаю испытывать трепет перед такими блистательными декорациями пьесы англичанина Шекспира. И очень хочу коснуться этих камней своей рукой. А еще хочу сфотографироваться возле памятника Гамлету. Ну, если, конечно, тебя это не слишком шокирует.

Солнце уже спряталось за горизонт, и в наступивших сумерках было Что-то зловещее. По крайней мере, для меня. К тому же возле замка, к которому мы подъехали, не было ни одного человека. Помощи тут явно просить было не у кого. И на фоне темнеющего неба силуэт знаменитого замка выглядел мрачно. Словно и правда сейчас разбушуется море, задует ветер и появится тень отца Гамлета…

Меня немного зазнобило, наверное, напряжение последних часов дало о себе знать.

– Олав, нужно устроиться на ночлег. В Эльсиноре наверняка есть гостиница. К сожалению, мы приехали слишком поздно, чтобы любоваться этим замечательным замком. Давай, отложим наше знакомство на утро? – произнесла я самым беспечным тоном, стараясь не показывать своего волнения.

* * *

Мой спутник, казалось, был немного растерян. Он явно не знал, что делать со мной дальше. До его пункта назначения, как мне показалось, мы не доехали, а говорить об этом в открытую, он не мог. Но и затолкать меня в машину и увозить от замка, о встречи с которым я столько мечтала, ему тоже не позволяло чувство гостеприимного хозяина. Если оно у него имелось.

Конец ознакомительного фрагмента.