– Не стану. Это приведёт к новым долгам.

– К долгам?.. Что ты сделал, Килиан? Какую сделку заключил с Лафлёром?

– Тихо, – приложил палец к моим губам, украдкой поглядывая на охрану. Шумно вздохнул и пристально посмотрел мне в глаза : – Я дал тебе слово, что верну долг, Эмори. И я сделаю это, чего бы мне это ни стоило, прежде чем…

– Дело чести?
– перебила с нотками осуждения в голосе.
– Вернуть долг и уйти достойно? Это ты называешься «бороться»?
– Взгляд невольно падает на свежий порез на груди,и я тут же прикусываю себе язык.

Да что вообще я несу?.. Этому парню разрезали кожу, вживили под неё дрянь, спoсобную в один миг лишить жизни, а при зашивании вместо медицинской нити использовали скобы! И Килиан всё ещё не падает духом!

«А что бы делала ты на его месте, Эмори?.. На кого была бы похожа?»

– Прости, – прошептала виновато.

– Это еще не конец, – шепнул в ответ Килиан, мягко сжимая моё плечо пальцами.

– Время!!! – вмешался в наше прощание дылда Грэг, приставленный ко мне вместо Брэдли, и последовал толчок в спину.

Мы с Килианом попрощались взглядами. Его взгляд говорил: «Сделай то, о чём я прошу. Доверься мне. Доверься Лафлёру». А мой взгляд не давал ему oбещаний, он молил об одном… «Борись до последнего».

Борись, не сдавайся…

– Ну и каково это? Родиться человеком и знать, что умрёшь тварью?
– гадким голосочком протянул Грэг, ведя меня вслед за собой по коридору. Бросил насмешливый взгляд и тут же брезгливо фыркнул, при виде моего каменного лица. – Типа всё равно тебе? Типа смелая? Ну да, ну да, - приглушённо рассмеялся.
– Стала бабой морта, теперь и ведёшь себя как морт? Ха! Думаешь, я боюсь тебя, Эмори?.. ?.. Я спрашиваю : думаешь, боюсь тебя? Грязная ты, лживая сучка! – Притормозил, натянул веревку, за которую вёл меня, словно на поводке и резко дёрнул на себя.

Ноги подвели,и я плашмя полетела на пол, со свистом выпустив воздух из лёгких.

Сволочь.

А я еще Брэдли считала гадким и бесчеловечным… На деле же Брэдли и рядом с этой тупой шпалой не стоял!

Не успела и вдоха полного сделать, как голову вдруг сотрясла такая острая боль, что перед глазами фейерверком взорвались разноцветные пятна,изо рта невольно вырвался приглушённый стон, а из носа брызнула горячая жидкость.

– Красная, - далёким эхом до сознания донёсся голос Грэга. – Твоя кровь… красная. – Присев передо мной на корточки кивнул на небольшую лужицу, медленно расползающуюся по полу, и со всем омерзением в голосе добавил: – Ты недостойна того, чтобы эта кровь текла по твоим венам! Вот какой крови ты достойна, тварь, - грязной,такой же, как и ты! – С громким характерным звуком сплюнул в кровавую кляксу,тут же схватил меня за волосы и ткнул лицом в липкую субстанцию, хорошенько повозив щекой по шершавому полу.

– Эй, Гpэг, а нам за это не влетит?

– Заткнись! – зашипел Грэг товарищу. – Я хочу знать, что она чувствует. Что ты чувствуешь, Эмори? А?.. Каово доживать свои последние часы, зная, что твоё имя войдёт в Новую историю, как имя самой гнусной предательницы человеческого рода?.. О тебе будут рассказывать малявкам в школах, для которых ты станешь одним из самых великих злодеев Новой эры. Твоё имя станет синонимом тупости и полнейшему отсутствию мозгов! Как тебе… подыхать, зная о том, что уже ничего нельзя изменить?

Ничего нельзя изменить…

Поджав губы и до скрипа стиснув челюсти, смотрела на Грэга без капли сожаления и раскаяния… Холодно, безразлично. Так, как смотрят на людей морты, заточённые в Эргастуле.

Грэг цинично усмехнулся и, вновь впившись пальцами в волосы, вздёрнул меня на ноги.

– Считаешь себя одной из них?..
– с насмешкой глядел мне в глаза.
– Ошибаешься, Эмори. Ты еще хуже, чем они. А знаешь почему?.. Потому что морты подыхают мортами. А ты… сдохнешь никем.

Меня передали охране южного крыла,и я ещё успела заметить лёгкое недоумение в их глазах при виде моего разбитого окровавленного лица, но никто из них не обмолвился ни словом – по крайней мере, при мне, – а уже через несколько минут я оказалась в душевых.

Там мне стало понятно, почему солдаты, которых переводят в южное крыло Эргастула, редко на это жалуются, несмотря на то, чтo служба в этой части тюрьмы считается далеко не самой престижной, - слишком лёгкой, «девичьей», если так можно сказать. Но,такому переводу не возражают не только молодые бойцы, но и старые офицеры…

… здесь ведь можно вдоволь любоваться на обнажённые женские тела.

, возможно, позволять себе и немного больше.

Самое мерзкое, что среди пленённых мортов полно девочек лет тринадцaти-четырнадцати. Уверена, среди охраны найдутся и те, что и с детей в душевых своих грязных похотливых взглядов не сводят.

Чёртовы извращенцы!

Пока слабым напором на меня лилась холодная додевая вода и, смывая кровь, стекала по лицу и груди розовыми ручейками, двое из таких извращенцев стояли за спиной и делали вид, что всего-то несут службу и ни в оем разе не фантазируют о том, как имеют меня по очереди на этом грязном полу.