Что-то внутри, что-то очень сильное и дикое зашевелилось, подняло голову и с любопытством принюхалось. Собиратель вспыхнул голубым огнем, существо заворчало. Я чувствовала, как раздвигаются мои губы, как из горла выходит низкий вибрирующий звук.

Самое ужасное ощущение в моей жизни, быть не человеком, а всего лишь оболочкой, маловатым платьем. Я снова закричала, и снова меня никто не услышал. Никто, кроме этого существа, ответившего низким вибрирующим рычанием. Свет сменился тьмой, а я обнаружила, что лежу на земле и скулю, как маленький ребенок.

— Ты в порядке? — похлопав по спине, спросил Рион.

— Хрр.

— Это и есть сила, — чаровник улыбнулся. — Второй раз будет легче.

— Второй? — я ухватилась за руку парня и неуверенно встала. — Мне и одного вполне достаточно.

Михей со злостью пнул котелок. Кипяток выплеснулся в костер, гася шипящее пламя. Все понятно без слов, ему с силой не повезло. Дамир именно этого и опасался, отправляя парня назад в деревню.

К исходу третьего дня стало понятно, что сунуться в чащу верхом — не лучшая наша идея. Лес был исчерчен узкими звериными тропами, как старая карта заломами и многочисленными пометками. Маленькие, большие следы пересекались и расходились. Встречались белки, птицы, насекомые и другая безобидная живность, пару раз я замечала волчьи следы. Мы вступили на территорию крупных хищников, лошади нервничали, Рион хмурился, я то и дело оглядывалась.

Вполне обоснованное беспокойство людей, идущих через лес. Через любой другой, кроме Багряного. Но нечисть не торопилась закусывать забредшими на огонек путниками и даже не показывалась на глаза. И это, вопреки всякой логике, тревожило еще сильнее.

Уроков больше не проводили, но Михей использовал любую свободную минуту для тренировки, то есть, рисовал спираль и пялился на нее. Результатов не было, но, видя подобное упорство, Эол должен был хотя бы задуматься, а правильно ли он распределил дар.

На четвертый день мы впервые услышали волчий вой. Ночью я то и дело просыпалась, но костер горел, а парни исправно несли дежурство. Поутру мы обнаружили вокруг лагеря множество следов, приходившие ночью зубастые гости отчего-то постеснялись заглянуть на огонек. Рион сильно ругался, уговаривая меня вернуться к обучению.

— Айка, на этот раз будет по-другому, обещаю, — уверял маг, видя явное отсутствие энтузиазма на моем лице. — Знак «гармонии». Объединяет природный резерв и силу извне, приводит к равновесию. Он не способен причинять боль.

Я показала зубы, вернее улыбнулась, но парень скривился так, будто его укусили.

— Не научишься этим управлять, не сможешь избавиться. Тогда все зря, и дальше можно никуда не ехать, — привел последние доводы парень, рисуя палкой на земле очередную загогулину.

— Умеешь ты… — я подошла к Михею, обреченно разглядывающему рисунок, — уговаривать.

Больше всего знак походил на две вязальные петли, одна под другой.

Надо проследить путь этой загогулины? Я невольно поежилась. Как маги учатся? Неужели каждый раз трясутся от страха, как я? Неужели, кому-нибудь нравится, когда у него отнимают тело? Контролировать то, что настолько сильнее тебя, сложно, я бы сказала почти невозможно. Оно не спрашивает разрешения, оно просто берет.

Взгляд скользнул по петле. Я сжалась в ожидании зверя. Но ничего не произошло. Уже смелее я повторила попытку. Безрезультатно. Страшная внутренняя сущность спала и не желала реагировать на пустяки.

Я наклонилась и провела пальцами по линии… рисунок, несколько минут назад нарисованный чаровником в мягком грунте обломком палки, не стирался. Земля под пальцами напоминала камень, а линия оказалась вплавленной в нее.

— Что за… — высказался Михей.

Рион присел рядом, нахмурился, поднял сучок и изобразил рядом такую же загогулину. И махнув рукой, легко стер ее.

— Что вы сделали? — напряженно спросил чаровник.

— Ничего, — ответил Михей. — Только смотрели.

— Только? — не поверил парень и, посмотрев на меня, спросил: — Как ты это сделала?

Я пожала плечами, вовсе не уверенная в том, что действительно что-то делала. Вечно у нас все не как у людей.

Сколько маг не бродил вокруг куска затвердевшей земли, разгадку его появления узнать не удалось.

На каждой остановке Рион заставлял меня воспроизводить знак и повторять упражнение. Маг чесал голову, разводил руками, краснел, злился и ругался. Но каракули остались глухи к его крикам и моим взглядам, легко стираясь и исчезая с лица земли.

Вместо планируемых пяти дней переход через Багряный лес занял семь. Лошадей мы сберегли, и изрядно истощили запасы провизии. Рион показал еще несколько знаков — «знание», «стабильность», «усиление», «единство». По мне так каракули мало отличались друг от друга. С тем же успехом он мог бы рунический алфавит писать, хотя может, и писал. Иногда рисунки впечатывались в грунт, иногда нет. Без всякой системы или закономерности. Зверь крепко спал внутри и больше не показывался.

Прав оказался дед Пиг: нечисть не поджидала нас на каждом шагу, она вообще предпочитала с нами не связываться. Наверняка боялась отравиться. Багряный лес оказался просто лесом, так и не показавшим нам зубы. Может, людская молва преувеличила, а может, просто повезло. Может, Эол посмотрел на то, что нам уготовано и сжалился, дав краткую передышку.