Вывалившись гурьбой из шатра, командиры застали последние мгновения драмы «Наведение порядка в условно средневековом городе». Прямо на глазах у почти всего осаждающего войска два довольно дорого одетых горожанина были сброшены с верхней оборонительной площадки. Один из приговоренных сучил ногами после этого еще почти семь минут, и все это время случайные зрители молча наблюдали за «представлением».

Судя по коротким веревкам, на которых остались болтаться тела, приговоренных осознанно хотели подвергнуть как можно более мучительной смерти. Потому что падение на длинных удавках, почти всегда приводило к переломам шеи, и заметно сокращало «спектакль».

– Все еще думаешь, что они собираются сдаться? – попытался изобразить циничную усмешку Игорь, но получилось не очень похоже.

Среди фризов смерть от повешения считалось позорной и бывший землянин сейчас, как никогда, разделял это мнение. Дольф ничего не ответил, но судя по хмурому и отстраненному выражению лица, в этот момент мысли его от такого оптимизма.

– Плохая смерть, – подтвердил предположения командира бывший телохранитель. – Господин, позволишь, я проверю, что там с башнями?

– Давай, – теперь уже вполне искренне улыбнулся хевдинг. – Тоже, признаться, надоело пить. Хоть бы вылазку эти гады задумали, что ли. Достала эта скука…

Действительно, за первые две недели «интересным» оказалось лишь взятие здешнего так называемого «Озерного форта».

Небольшой, но очень хорошо укрепленный мост через местную речку-вонючку, служил отличным опорным пунктом и наглухо прикрывал подходы к восточным стенам Нойхофа да и огромному куску территории между местным озером и берегом Рихаса.

Точнее речушка, о которой идет речь, служила стоком лишней воды из здешнего озера в Восточный Рихас, но вода покрывала русло лишь несколько часов в сутки. А большую часть времени она напоминала труднопреодолимую грязевую ловушку. Хотя если быть точным, на счет «непреодолимости», все не совсем так!

Крупный отряд мог потратить несколько часов, на то чтобы притащить солидную кучу бревен и хвороста, и легко устроить временную гать через протоку. Ну, или потратить чуть больше материалов и сил, и из отдельных плотов собрать сравнительно надежный понтонный мост, который мог бы легко пережить множество ежедневных приливов. Но считать такую переправу надежной было бы глупо. Охраняй – не охраняй, а гарнизон все равно умудрится выбрать момент и сжечь плоды твоего труда. И хорошо, если это не совпадет с вылазкой горожан. Тогда отряд, оставшийся между грязевым потоком и стенами Нойхофа, окажется в ловушке и почти наверняка будет вырезан. Прямо на глазах у остальной армии.

Поэтому без взятия форта было невозможно вести дальнейшие работы, и именно взятие озерно-болотного укрепления и стало первым серьезным шагом осаждающих.

Еще две недели назад военный совет решил под такое важное дело выделить почти половину всей наличной пехоты. Заодно лобовой штурм с внешней – восточной стороны, стал и проверкой для небольшого отряда в шесть десятков перебежчиков-северян.

Прямо с утра, после того давнего сбора предводителей, крупный отряд в три сотни пехотинцев обогнул нойхофское озеро и расположился напротив укрепленного моста. В недосягаемости от стрелков, они принялись сооружать щиты-мантелеты, лестницы, вязанки тростника, для забрасывания рва, и вообще – собирать всю остальную необходимую приспособу.

Видя основательность подготовки, защитники не стали «ждать с моря погоды», и втянули внутрь съемную часть моста, а его стационарный кусок – подожгли, чтобы максимально затруднить будущий штурм. Неизвестно почему, но фризы не использовали знакомые всем по средневековым фильмам подвесные мосты…

С другой стороны, наоборот логично, они же их – не смотрели. В общем, вся суета была лишь частью плана. Одновременно велось и возведение гати. Точно так же, на глазах у обороняющихся, но вне действия их стрелков. Уже к вечеру на ту сторону переправился отряд в полсотни всадников, и сжег несколько мелких ферм и рыбачью весь на берегу Рихаса.

Взять в плен, правда, никого не получилось. Крестьяне и рыбаки разбежались еще накануне. Но в руки осаждающих попали несколько небольших овечьих отар, а в прибрежных плавнях нашлась рослая яловая корова. Очевидно из сбежавших во время недавней суеты, когда горожане пытались спрятать свое «движимое» имущество. Ее, кстати, тут же распотрошили, намазали специями и отправили на вертел.

К ночи конница отступила на свой берег, а присматривать за гатью остались лишь несколько копейщиков. По крайней мере, так кому-то могло показаться, если рассматривать небольшой костерок охраны издалека.

На самом деле, в темноте на той стороне, сидела почти сотня тайно переправившихся хускарлов. Правда, попытка перехватить теоретическое подкрепление или вылазку защитников форта ради сжигания гати, они ждали зазря. Нойхоф не покинул ни один воин, а вот гать таки сожгли. Правда, поймать поганцев и ослабить невеликий гарнизон Озерного форта не удалось. К утру, во время прилива, охрана отловила несколько небольших плотов с кострами, пущенных по течению (в сторону Рихаса вода текла только по весне), но проморгала каких-то других гадов.