– Уйди! – сказал Ивар. – Я умираю!

– Не знаю, что делать, – пожаловался мне Огго. – Он всю ночь так.

– Иди позови тетю Бек, – сказала я. – И поешь. Я подержу миску.

Огго мигом сунул мне миску. Я поставила ее на пол. Гадость.

– Не убирай ее! – взвыл Ивар, когда Огго выскочил за дверь. – Мне нужно! Прямо сейчас!

Вид у него и вправду был больной. Лицо стало все бледное и лоснилось, будто сало. Я сунула ему миску, но он застонал:

– Мне уже нечем тошниться! Я умру!

– Нет, не умрешь, – сказала я. – Это не героическая смерть. Где снадобье, которое дала тебе с собой мама?

– В сумке, на которой ты сидишь, – выдохнул Ивар. – Но этот дурак Огго не знает, какое именно!

– Ну я тоже, скорее всего, не знаю, а я не дура. – Я встала и открыла сумку. – А вот почему ты сам не знаешь?

На это Ивар только уткнулся лицом в комковатую тощую подушку и застонал. К счастью, в этот миг вошла тетя Бек.

– Глупости, – сказала она, оценив положение. – Так я и думала, что Огго преувеличивает. Айлин, пусти меня, дай заглянуть в сумку.

В сумке было довольно много разных пузырьков и флакончиков, тщательно завернутых в одежду. Тетя Бек достала все и поставила в ряд на дощатом полу.

– Гм, – сказала она. – Которое же?..

Она перебрала стеклянные бутылочки по одной и все рассмотрела на просвет. Покачала головой. Перебрала глиняные флакончики и каждый откупорила и понюхала. Ивар приподнялся на локте и испуганно наблюдал за ней. Тетя Бек снова покачала головой и принялась очень осторожно и сосредоточенно выливать все флакончики в миску.

– Эй! Что вы делаете?! – воскликнул Ивар.

– Не знаю, – ответила тетя Бек и начала выливать в миску и бутылочки тоже. – Не знаю, что тут задумала Мевенна, но боюсь, что готовить снадобья она умеет примерно как вышивать. Айлин, возьми эту миску, вынеси наверх и вылей все в море. Осторожно, не расплескай по пути. Чего доброго, корабль загорится. Потом возвращайся за бутылками. Их тоже нужно выбросить за борт.

– А мне что делать? – стонал Ивар, пока я выносила миску, стараясь ступать как можно мягче и держать ее как можно ровнее.

Тетя Бек рявкнула, чтобы он держал себя в руках и сию секунду снял эту грязную рубаху.

Вылить миску у меня получилось далеко не сразу. Не успела я пройти по коридору и двух шагов, как корабль внезапно и очень сильно качнуло. Как я ни старалась, жижа в миске всколыхнулась и чуть-чуть пролилась на деревянный пол. Всего одна капелька, но кругом разнеслась просто кошмарная вонь, и пол задымился. Тетя Бек не шутила, когда говорила про эти снадобья. Остаток пути я прошла по шажку – мне в жизни не приходилось так осторожно ходить. На палубу вел деревянный трап, и я ставила миску на каждую ступеньку и крепко держала ее, пока сама залезала следом. Но в конце концов я все-таки выбралась вместе с миской на палубу, где глаза заболели от неожиданно яркого света. Отовсюду свисали веревки и глядели моряки, на неспокойных волнах играли блики. Но я не сводила мрачного взгляда с мерзкой жижи в миске всю дорогу до борта, а там сначала присмотрелась, откуда дует ветер, и только потом начала выливать ее. Еще не хватало, чтобы этой гадостью плеснуло мне в лицо. Наконец вывернув миску в бурые ревущие волны, я испытала большое облегчение.

Когда жижа попала в воду, море вскипело белым. Мне пришлось переждать, пока корабль пройдет мимо белого пятна, чтобы лечь на живот и выполоскать миску. От этого в воде расплылось белое пятно поменьше. Я отдернула руку – и, к сожалению, упустила миску, и она зачерпнула воды и тут же потонула. Ну и ладно, подумала я. Наверное, и к лучшему.

Когда я спустилась назад, доска там, где упала капля, уже не дымилась, но на этом месте осталось круглое обугленное пятно.

Я вернулась в каюту и увидела, что Ивар сидит в постели, голый по пояс и весь в мурашках, и глядит на тетю Бек. А тетя Бек, стоявшая на коленях возле койки, медленно водила перед ним шпилькой с рубином, которую вытащила из своей прически.

– Смотри на шпильку. Не своди глаз с моей шпильки, – повторяла она, но умолкла, чтобы вручить мне бутылочки и флакончики, увязанные в рубашку Ивара.

– За борт, – велела она. – Вместе с рубашкой.

– Эй! – возмутился Ивар. – Это же хорошая рубашка! – И отвел глаза от тети Бек, чтобы сердито зыркнуть на меня.

– Вот незадача, – сказала тетя Бек. – Придется начать сначала. Ивар, смотри внимательно на мою шпильку.

Узел я утопила очень быстро. На этот раз, когда я вернулась, Ивар смотрел на тетю Бек так, будто внезапно выжил из ума.

А тетя Бек говорила:

– Повторяй за мной. Я прирожденный мореход. Меня никогда не укачивает. Ну! Я прирожденный мореход…

Ивар покорно проговорил:

– Я прирожденный мореход. Меня никогда не укачивает.

– Я просто замечательный мореход! – подсказала тетя Бек. – И никакой шторм мне не страшен!

– Просто замечательный мореход, – повторил Ивар. – И никакой шторм мне не страшен.

– Хорошо. – Тетя Бек щелкнула пальцами перед глазами у Ивара, а потом отстранилась и пристально посмотрела на него.