– Аня – очень добрая девушка, – произносит отец абсолютно ровным голосом. В этом весь папа, умеет даже в самых патовых ситуациях сохранять хладнокровие. – Не удивлен, что она не смогла пройти мимо, ведь аукцион был благотворительным. А вы, Артур, наверняка, сделали неверные выводы о намерениях Серебрякова. Моя дочь никогда не свяжется с таким человеком, как он, – последнее предложение папа произносит сквозь зубы.

Артур, почувствовав смену его настроения, решает не лезть на рожон. Хотя эта сволочь уже сделала, все что хотела. Испортил настроение мне отцу и мне. Для чего? Наверняка через нас пытается добраться до Темы. Но я не позволю, не доставлю ему такого удовольствия.

Петр Андреевич отзывает куда-то Мясникова. Поднявшись, мужчины отходят к столу губернатора. Артур больше так ни разу и не посмотрел на меня, будто потерял малейший интерес. Стоит нам с папой оказаться наедине, к столу подходят Ваня и Юля.

– Чего грустные такие? – хмурится брат.

– Ань, пойдем, покажешь мне, где здесь бар, – бросив в мою сторону не допускающий возражений взгляд, папа подымается из-за стола. Понимаю, что мне не отвертеться. Он очень зол. Кивнув в знак согласия, встаю и следую за ним.

Выйдя из ресторана, отец поднимается по небольшой лестнице в пустую беседку. Усевшись, складывает перед собой руки, прожигая их тяжелым взглядом.

– Я слушаю, Аня, – произносит он устало.

Разместившись рядом, пытаюсь собрать в кучу мысли. Убеждаю себя, что ничего предосудительного я не сделала и скрывать отношения с Артемом смысла нет. Не знаю, как отец воспримет эту новость, но я не изменю своего решения. Я люблю Артема и хочу быть с ним. Придется и папе, если не полюбить, то относиться к нему благосклонно.

– Я участвовала в благотворительном аукционе – это правда. Все вырученные средства пошли на лечение больных раком деток.

– Я спрашиваю тебя о Серебрякове. Что у тебя с ним Аня? – он поднимает на меня усталый взгляд. – Неужели моя дочь, в воспитание которой мы с мамой вложили все свои силы, может водиться с таким, как этот …мужчина, – запнувшись, зло цедит сквозь зубы.

– Папа, все не так, как ты думаешь, Артем не такой, – на глазах выступают слезы 4aa0f9. Мне обидно за эту несправедливость. Да, Артем не ангел, но он и не чудовище, каким его делают все вокруг.

– То есть это – правда! – вдруг вскрикивает он, ударяя кулаком по столу. – Ты ушла от Дениса к этому преступнику?!

– Он не преступник, папа! Он благородный мужчина. Артем не дал меня в обиду, когда я попала в сложную ситуацию, в отличие от Дениса. Артем любит меня, он никогда никому не позволит сделать мне больно, также и я никому не позволю говорить о нем как о преступнике! – я никогда не разговаривала с отцом на повышенных тонах, это было впервые. Но сейчас меня разрывало от негодования. Папа всегда относился ко мне с пониманием, а здесь его будто подменили. И эти слова об Артеме, сказанные губернатором, разозлили меня до трясучки.

– Аня, ты слышишь себя?! О чем ты говоришь! Только что Петр Андреевич сказал, что в отношении Серебрякова возбуждено уголовное дело, он мошенник! А ты защищаешь его! – кричит отец.

– Да защищаю! Можно подумать, твой Петр Андреевич с чистой совестью!

– Следи за языком, – рычит папа.

– Прости, но не ему указывать, кому и как себя вести, – снижаю тон на несколько децибел. Пытаюсь держать себя в руках, но, честно говоря, выходит не очень хорошо.

– И не говори мне, что он честный и порядочный. Тут все такие, папа, один краше другого! Думаешь, я маленькая и не понимаю, как эти люди сколотили свое состояние?! Думаешь, я не знаю, с кем ты работаешь?! Таких, как ты, папа, больше нет! Патриотизм и вера в свою страну – все это так же редко встречается в наши дни, как и девичья невинность!

– Аня, это совсем другое! Я хочу, чтобы ты знала одно – я запрещаю тебе видеться с этим мужчиной. Если он хоть на пушечный выстрел…

– А что ты сделаешь, папа? – перебиваю, приходя в бешенство. Он в самом деле пытается запретить мне общаться с Артемом? – Спрячешь меня в темнице? Пойдешь на него с оружием? Что сделаешь?!

– Я сделаю все, чтобы ты не была с ним, – подскочив, нависает надо мной. Я никогда не видела отца в таком состоянии. Столько злости сейчас было в его глаза! И это заставляло меня задыхаться от боли.

– Потому что такой, как Серебряков, сломает тебя. Он поиграет с тобой, Аня, а когда ты надоешь, он переломает твой тоненький хребет. Ты не представляешь, с каким хищником связываешься! Еще раз говорю, я запрещаю тебе с ним видеться. Слышишь, Аня?! Не заставляй меня идти на крайние меры!

Я не могу больше выслушивать это. Не хочу такого отношения отца. Я не заслужила подобного.

– Знаешь, папа… – поднявшись из-за стола, впиваюсь в него колким взглядом. Никогда не позволяла себе подобной вольности, но сейчас я не чувствую себя виноватой. – Я очень люблю тебя. И мне очень больно, что ты не хочешь поверить мне, в меня. Скажи, разве могла воспитанная тобой дочь связаться с ублюдком? Думаешь, не было у меня сомнений в нем? Были, – замечаю тень колебаний на его лице. Но сейчас я настолько зла, что просто не способна вернуть себе спокойствие.