–  Он никогда не встал бы рядом со своей женой так, что становится ясно - она неприкосновенна, кто думает иначе - умрет. В его бегающих похотливых глазках никогда не было того, что я увидел в твоих.

Гилберт говорит так, словно Клайда здесь - нет. Разубеждать его? Нет. Не хочу. Пусть. Я медленно киваю.

–  Ты все понял правильно, брат. Идем?

Он не ответил, молча вышел из автомобиля и повернулся ко мне, ожидая, когда подойду. Перед нами изящно выгнутая арка, в ее глубине видна входная дверь, набранная из пластин матового стекла. Никакого сравнения с аляповатой роскошью резиденции Крэнстонов.

–  Мама и Майра у друзей в Утике. Дома отец, Белла и Констанция.

Отрывисто бросив эту вводную, Гилберт двинулся вперед. Слегка пожав плечами, вхожу следом за ним.

Дом дяди не поразил. Нет, все атрибуты богатства присутствуют - простор, высокие потолки, ковры и роскошная мебель. Изящные люстры и бра, журнальные столики с инкрустациями и мягкие кресла. Но при этом все подобрано и расставлено без намерения впечатлить, все - на своем месте, всего - в меру.

В салоне прохладно, зажжен камин, возле него стоит хозяин дома, разговаривает с девушкой, сидящей в кресле.

–  Добрый вечер, вот и мы, - Гилберт направился к ним, иду рядом, незаметно оглядывая окружающее, я тут бывал и держаться надо соответствующе.

Дядюшка мне уже знаком, а вот его собеседница... Высокая рыжеволосая девушка, по строгому чеканному лицу с холодноватыми зелеными глазами узнаю Констанцию. С интересом смотрю на нее, да, истинная подруга Гила, ничего не скажешь. Вайнант... Ее семья, похоже, имеет голландские корни. Светло-голубое, обманчиво скромное платье прямого покроя, но шею охватывает роскошное колье, переливающееся в свете камина гранями прозрачных камней, странно меняющих цвет от зеленоватого до синего. Аквамарины? Краем глаза увидел, как что-то сверкнуло голубой искрой на галстуке Гилберта. Булавка с таким же камнем.

–  Добрый вечер, дорогой племянник, рад, что смогли выбраться к нам сегодня.

Дядя с улыбкой подходит, пожатие хорошее, в меру дружеское, рука теплая и сухая, не колеблется, не дрожит.

–  Добрый вечер, дядя, рад вас видеть, и спасибо Гилберту, он любезно заехал за мной.

Легкий поклон в сторону брата, тот кивает в ответ.

–  Пустое, Клайд, я забрал Констанцию от Фэнтов, а потом и тебя, крюк небольшой. Вы знакомы?

–  Боюсь, не имел этой чести, Гил, - с вежливой улыбкой поворачиваюсь к девушке.

–  Тогда позволь представить тебя. Ки, это мой двоюродный брат Клайд.

Констанция протягивает узкую изящную ладонь, ее пальцы оказываются неожиданно сильными.

–  Рада знакомству, Гилберт немало мне о вас рассказал за последнюю неделю, - произнесла она мелодичным низким голосом.

–  Я теряюсь в догадках, что можно рассказать обо мне, да еще и немало, - шутливо развожу руками.

Старший Грифитс рассмеялся, поигрывая неизменной цепочкой от часов.

–  Уверен, за последнюю неделю вы, племянник, дали больше пищи для пересудов и удивлений, чем за весь прошлый год.

В ответ молча кланяюсь, округлив глаза в наигранном страхе, дядя поощрительно улыбнулся и сделал приглашающий жест в сторону камина.

–  Присядем, изначально речь шла об ужине, но миссис Грифитс внезапно была приглашена к ее друзьям в Утику, так что...

Возле камина на низком столике был сервирован кофе, я отметил пять чашек. Белла? Присоединится позже? Мы неспешно рассаживаемся, отмечаю отсутствие прислуги. Констанция поблагодарила Гилберта легкой улыбкой, когда он наполнил ее чашку. Остальные позаботились о себе сами. Гилберт пригубил кофе, откинувшись на спинку кресла и положив ногу на ногу, прищурился.

–  Клайд, можно попросить принести чай, если хочешь.

Дядя приподнял брови, посмотрев на сына, перевел взгляд на меня. Я усмехнулся, салютовав чашкой Гилу.

–  Когда Гилберт за мной заехал, у меня как раз пили чай. И он ему понравился, не правда ли?

Получаю ответную усмешку, брат переглянулся с Констанцией, которая отпила кофе, прикрыв лицо очень знакомым мне жестом. Ее изумрудные глаза внимательно смотрели на меня. Смотри, смотри... Моя левая рука спокойно лежит на подлокотнике и все могут видеть блеск обручального кольца.

–  Милый, а кольцо? Его увидят...

–  Конечно. Снять?

–  Если так надо...

–  Нет. Пусть видят.

Голос Гилберта.

–  Да, чай был замечательный, и беседа тоже.

–  О чем вы говорили, Клайд?
–  Констанция неспешно повернула ко мне голову, вежливо улыбнувшись.

Это движение могло бы даже показаться обидным, снисходительным, порождением чувства превосходства. Вот только глаза... Смотрят прямо в душу, совсем как Роберта, Гил не преувеличил.