По мере того, как я произносила слова, собеседник успокаивался и под конец замер в своем кресле.

— Отец грозится вам всеми карами. — Доверительно сообщили мне.

— Пусть грозится. — Легкомысленно пожала плечами я.

Кренус кивнул, и мы перешли к сути. Присягу я приняла, сама создав вспышку, забрала отчет и засобиралась восвояси.

Вечером от Гросса получу отчет по тем, кого мы посетили сегодня. Больше мне ничего интересно не было.

Дома царила обычная суета. Что-то колотили, таскали и собирали. Все было в порядке.

— Зука, до вечера свободна. — Сказала я и девушка, бросив на меня обеспокоенный взгляд, ушла в замок.

Ко мне бежал Фром, но я остановила его рукой. Позвала Чувака, который сразу прибежал и с ним вместе покинула замковую территорию. Там залезла зверю на спину, и мы понеслись сперва по дороге, а потом и по лесу.

Не знаю, сколько мы двигались, но скоро Чувак замер на поляне, предложив мне слезть. Я послушно свалилась с его спины и улеглась на траву: рассматривать небо в просвет деревьев.

Вертеск радостно носился по поляне, иногда врезаясь боком в кусты. Нарычал на белку и, судя по треску веток, спугнул еще какого-то зверя, потом припал на передние лапы, радостно гоняя ветер хвостом.

Это был первый раз, когда я не выпустила его за стену, сама оставаясь неподалеку от нее и продолжая выдавать директивы желающим, а ушла гулять с ним.

Движение, которое я заметила краем глаза, принадлежало не Чуваку и вызвало мой тяжелый вздох.

— Теплого дня, видящая. — Разнесся гулкий голос над поляной.

Обращение было непривычным, и я повернула на голос голову.

— И тебе не хворать. — Отозвалась, вызвав у мекорна смешок.

— Ты творишь великие дела, и я пришел выразить почтение. — Сообщил новоприбывший.

— А чего ж в замок не явился?

— Не хотел беспокоить. Но сегодня ты пришла в мою вотчину, и я пришел знакомиться. — Снова улыбнулся он. — Мое имя Динир.

— Хелена. — Представилась я и вернулась к созерцанию неба.

Мекорн был взрослым и на вид представительным. Определенной внешности он не имел, постоянно меняя те или иные черты, но лейтмотив был общим у всех образов: взрослый мужчина с чуть заметной сединой и богатырским разворотом плеч.

— Примешь мою службу на своей земле, Хелена? — Спросил он после паузы.

— Это чего ж на моей? Твоя ж земля. — Я даже привстала на локте.

— Это ты природе расскажешь, а со мной спорить нечего. Сказано, земля теперь только видящей подчиняется от восточных озер, до западных болот; от северных хребтов и до южной расселины. — Тут же забурчал мужик.

Это он, получается, точненько мой Запад очертил.

— Ну раз моя, то приму. — Просто согласилась я.

— Тогда должен тебе сказать, зрячая, что к тебе злой человек идет. Ты ему уже два раза помешала, теперь он тебе палки в колеса ставить собрался. — Принял серьезную мину собеседник.

— Это кто ж такой смелый, ко мне с мечом идти? — Я села на траве.

— Имени не назову — скрывает он его. Но он уже близко. Вот-вот доберется до твоих границ. — Ответили мне.

— Раз земля моя, то и все мекорны на ней мне служить должны? — Уточнила я.

Вспомнить точно ли это так я не смогла.

— Да, так и есть. — Степенно отозвался Динир.

— Тогда попутайте его. Недосуг мне им заниматься. — Распорядилась я. — А как он в дне от меня будет, так ты приходи, не стесняйся — предупреждай.

— Это ты у всех разом службу принимаешь, так? — Прищурился мекорн.

— Получается, так. — Улыбнулась я.

— Хорошо, Хелена, послужим тебе добром. — Поклонился он.

— На третий день весны собирайтесь в этом лесу. — Уже в спину пригласила я. — Знакомиться будем.

— Как скажешь, видящая. — Не поворачиваясь ответил и ушел.

Изредка, земля, как главный источник магической энергии, сама выбирала себе «хозяина»: того, кто должен будет заботиться о ней в час нужды. Тогда даже те, кто раньше видящими не был, приобретали эту способность и получали возможность помочь. Для меня это значило две вещи: вероятность самого неприятного развития событий была настолько велика, что природа решила перестраховаться, вверив моим заботам ту часть, которая зависит от меня.

В замок мы возвращались пешком и вернулись, когда уже совсем стемнело.

— Вы вовремя, ваша светлость. — Улыбнулся мне поджидающий Хьо. — Ужин уже накрывают.

— Чудно.

Я поднялась к себе. Там ждала беспокойная Зука, приготовившая мне платье к ужину. Она ни слова не сказала, но смотрела очень красноречиво.

Чувак, весь извозившийся в траве, пошел в ванну. Зука все поняла и пошла мылить моего компаньона. Вот и здорово — делом займется.

На ужине собрались все и все поглядывали на меня. Пожелание приятного аппетита вызвало две вещи: все приступили к трапезе и рисковали заработать косоглазие, постоянно поглядывая на меня. После второй перемены я не дала никому начать: