–  Я ошеломлен, Йи, - прошипел он. - Я видел, как ты умерла. И боль преследует меня каждое мгновение вынужденного существования… Как ты выжила?

–  Ли Йи не выжила, - решилась я. - Маму убил дракон!

Он отпрянул так резко, что с блестящих холмов покатились монеты, кристаллы, зашуршали волны сокровищ. Я быстро осмотрелась в поисках фасмов, но ни одного не заметила. Монеты бились о мои ноги, разноцветные камни подмигивали гранями. Надежда едва не лишила меня последних сил, по щекам поползли слезы. Кунд, я не так уж бессильна и помогу тебе! Сумею исцелить.

–  Дочь?! - рычал ящер, раскидывая сокровища мощным хвостом. - У Ли Йи была дочь? Как такое возможно? Ты лжешь!

–  Разумеется, - сухо кивнула я. - И поэтому ты принял меня за маму… И почему же я похожа на Ли Йи? А еще мы беседуем в сокровищнице рода Ли. Это тоже неубедительно?

* * *

Говорила все, что придет в голову, лишь бы отвлечь внимание ящера, а сама с отчаянием и изо всех сил взывала к камням. Но едва устояла от мощного ответа… Я никогда не работала с такими чистыми кристаллами. Что, если я не исцелю Кунда, а обрушу поток такой силы, что он погибнет. В груди прокатилась волна жара: правильно! Я могу уничтожить дракона… Не Ро Кунда, конечно, а вот этого черного ящера. А потом подобрать правильные кристаллы и помочь своему жениху.

–  Сколько тебе лет? - рыкнул черный дракон.

–  Скоро семнадцать, - холодно ответила я. - Мой отец - слышащий Одхин Лэ. А вот кто ты? И почему напал на парона Ро Кунда? Он сын повелителя Туманной долины…

–  Знаю! - Дракон выпустил облако пара. - Но я поклялся убить любого, кто посмеет прикоснуться к Тени. Моя сияющая Ли Йи пожертвовала собой, и я не позволю, чтобы ее смерть была напрасной. Никто не остановит меня. Ни племянник, ни даже родная дочь Йи!

В ушах зазвенело, перед глазами поплыли разноцветные круги, ноги стали ватными. Я опустилась на колени и ощутила под руками шершаво-зернистый камень, сжала бежевую трубочку в ладони. Племянник? Так этот черный дракон брат Ро Вуда, отец Гонда… А еще это он! Тот, кого я видела перед смертью родителей… Голос зазвенел от боли и ярости:

–  Пожертвовала собой? - Посмотрела на черного дракона и крикнула: - Это ты убил ее!

Он замер, медленно раскрыл крылья и вытянул шею, раздался тонкий протяжный стон, глаза ящера замерцали еще более яркими цветами. Пусть злится! Я не отступлю. В руке моей зажата трубочка фулгарита, и еще больше рассыпано под ногами. Камень, образующийся от удара молнии, одни из самых необыкновенно сильных минералов.

А от чистоты этих даже руку покалывало. Если использовать камень правильно, можно укрепить связь души и тела… И именно в этот момент я поняла, почему отец не учил меня проклятиям. Потому что этому не нужно учить. Все, что требуется - развернуть энергию камня на уничтожение, использовать обратную сторону силы…

–  Не помнишь меня? - прошипела я. - Девушка с метелкой на голове разговаривала с колесом. Тогда ты не увидел во мне маму… Спросил где живет слышащий Одхин Лэ, а потом спалил дом моих родителей.

Ледяная ясность пронзала меня: то ли действие вон того горного хрусталя, то ли решительность и близкая месть лишили сомнений. Посмотрела на неподвижного дракона и улыбнулась:

–  Я убью тебя.

Глаза его потемнели, как грозовое небо, цвета ускользнули один за другим, оставив лишь грязно-мутный серый. Он не нападал, не сопротивлялся. Просто стоял и молча смотрел. Насмешливо приподняла бровь: не знаю, почему так спокойна, но мне нравится это состояние всемогущества и силы. Похожее испытала и в первый визит в сокровищницу рода Ли. Возможно, энергия камней усиливает меня, а может, это души моих предков-драконов. Даже то, что моя мама дракония, казалось сейчас совершенно нормальным.

Медленно развела руки в стороны, разжала кулак: трубочка фулгарита выпала. Не нужно касаться камней, чтобы активировать их. Более того! Сейчас даже необязательно прислушиваться к ним, минералы осыпали меня потоками, кружили вихрями, обрушивали лавину за лавиной таких сил, что, казалось, я могла повернуть мир. А уничтожить одного дракона движением пальца.

Серовато-бежевые кристаллы фулгарита поднялись в воздух, все вокруг заискрилось, как в грозу. Вихри ломаных вспышек окутали черного ящера, но дракон не шевельнулся. Запахло паленым, по пещере поползли клубы темного дыма. Удовлетворение я испытывала, но жаждала большего удовольствия. Почему он молчит? Кричи, дракон! Извивайся мучайся так же, как мои родители в пламени! И еще, еще, еще. Хотелось убить, уничтожить, раздавить, стереть с лица земли…

–  Ари… ты не убийца…

Голос слабый, тихий. И такой родной, что сердце болезненно кольнуло. Фулгариты повалились на пол, парочка разлетелась вдребезги, молнии сверкали со всех сторон, жалили мою кожу. Теперь сила не слушалась меня, словно некто иной управлял ею… Некто, кем только что была я! Но этот голос. Откуда он? Побежала по задымленной сокровищнице, но в клубах ничего не было видно. Закашлявшись, прикрыла ладошкой рот и, судорожно вдохнув, закричала:

–  Мама! Мама, ты где? Мамочка!

Сердце разрывалось от болезненной надежды: а что, если мама спаслась? Она же дракон! Они не горят в магическом пламени… Или горят? Остолбенела. Дрожащей рукой прикоснулась к маленькому невзрачному кулону на груди. Черный алмаз, бесчувственный и холодный, неожиданно отозвался. Под кончиками пальцев ощутила покалывающее тепло.

–  Что это?

Упала на колени, сорвала цепочку с шеи и приблизила камень к глазам, словно могла видеть сквозь него. По рукам пробежались искристые змейки чужой силы. Темной, страшной, не моей… Металл рассыпался прахом, и в пальцах остался лишь камень. Он становился все горячей, обжигая, причиняя боль. Поддавшись интуиции, медленно поднялась и побрела обратно. С каждым шагом алмаз остывал, рядом с Кундом перестал жалить меня. Когда же подошла к задымленной части пещеры, ощутила покалывающий холод, будто держала не камень, а кусочек льда.