Георгию после этих слов захотелось дать приятелю хороший подзатыльник. Нечего старому ловеласу соблазнять его секретаршу. Потому от греха подальше, не стоит из-за женщин ссориться с приятелем, он только слегка толкнул Ильфрида.

– Хватит расшаркиваться, дела ждут. А ты, Галина, организуй нам чай. Мед себе можешь оставить. Настоящий башкирский мед – большая ценность.

– Ну, что, как там наша дорогая Франция? Договор продлен? Сложностей не возникло? – спросил серьезным тоном Ильфрид, после того как удобно устроился в кресле кабинета Георгия.

– Франция на месте. Партнеры рады нас видеть больше, чем мы их. Так что вопрос о кремах, можем закрыть на три года. А если качество не будет соответствовать, то открыть, – усевшись напротив, проговорил с задумчивым видом его друг.

– Не слышу тона удовлетворения в твоей речи.

– Обычная рутина. Сам знаешь, сколько еще договоров на поставку того и другого надо будет заключить под конец года, – отмахнулся Георгий. – Лучше, я тебя послушаю. Как там наш родной край? Родители?

Повторять вопрос дважды, чтобы сменить тему разговора не пришлось. Глаза собеседника заблестели, выражение лица мгновенно преобразилось. Подавшись слегка вперед, он с эмоцией произнес:

– Жора, не нужно никакой заграницы для отдыха, когда есть Башкирия.

– Остынь, отпускник, – улыбнулся Георгий, – по существу давай. Мы можем выйти на его рынок? Какое материальное положение народа? Какой потребительский уровень? Отпускные цены на муку, сахар? Встречался с кем?

– А, завалил, – разочарованно протянул Ильфрид, откинувшись на спинку кресла. – Ладно. Дела, так дела. На рынок Башкортостана мы почти вышли.

– Почти. Ты что там семечками на базаре начал торговать?

– Ага, шутник. Кроме, семечек, тортами, пирожными и хлебом с булками. Я взял на себя риск и прикупил, походя, один кондитерский цех и один хлебобулочный. Магазины при них имеются, правда, рентабельность сего приобретения почти на нуле. Но иначе, их никто и не выставил бы на продажу. Так, что, поздравляю, партнер. Наш холдинг шагнул и на Урал. Надо отправить дельного сотрудника в Уфу, чтобы эти цеха привел в порядок. Там работы непочатый край. Хозяин выжал из них все, что мог, чтобы играть в казино. Видел бы ты его, ведь был человек, как человек, пока не шагнул за порог чертовой автоматной богадельни.

– Сам не хочешь туда поехать? Все же Родина?

– Э, нет. У меня тут свои личные интересы на этот период имеются.

– Кстати, о личных интересах. Галину, оставь в покое. Мне с ней работать. На стороне на твой вкус девушек и женщин завались, – хмурясь, высказался Георгий.

– Ты что-то не в духе. Проблемы, что ли какие навалились, Гер? Нигде нас не зажимают?

– Нет. С этим все в порядке. Все печется, а затем раскупается, – отстраненно ответил он.

– Понял, – с воодушевлением произнес Ильфрид, – ты просто устал. Как насчет того, чтобы оттянуться по поводу моего приезда? Постоянную пассию еще не завел?

– Я что похож на человека, который готов собственноручно надеть петлю на шею? – усмехнулся Георгий.

– Тогда сегодня в семь вечера встречаемся, забираем девочек на стороне, как ты выражаешься, и будем прожигать жизнь в течение нескольких часов.

– А надо ли? – прозвучал вопрос скептически.

– Надо, Федя, надо! – высказался крылатой фразой из фильма «Операция «Ы» и приключения Шурика» Ильфрид. – Ты совсем забыл о себе из-за работы.

– Заботливый выискался!

За работой Георгий и не заметил, как наступил вечер. Оторвался он от изучения документов, только когда в кабинете прогремел возмущенный голос Ильфрида.

– Эй, ты, чем это до сих пор занимаешься? У нас же был договор на этот час.

Георгий снова хотел отказаться. Желания таскаться по общественным местам не было, но, подумав, что работать до ночи, а затем сидеть дома в одиночку со своими размышлениями – тоже не выход побороть мрачное настроение, согласился. Правда, при этом выражение его лица было таким, будто ему предлагали съесть лимон без сахара, о чем не преминул заметить Ильфрид.

– У тебя вид человека идущего не в кабак, а на казнь! Сделай лицо попроще, не то при виде тебя девчонки тотчас сбегут, – рассмеявшись над своей шуткой, он хлопнул его по плечу, и попросил, – шевелись, приятель, а то шампанское нагреется.

Ресторан, выбранный Ильфридом, был шикарен, девушки недурны, ужин вкусно приготовлен. Но настроения, как не было, так и не появилось. Наоборот, наблюдая за щебетаньем, улыбками и ужимками спутниц, с каждой минутой становящихся под влиянием шампанского все веселее и развязнее, Георгий мрачнел. Он с видом обреченного человека держал в руке уже третий бокал с вином, размышляя, какого черта Ильфрид заказал эту шипучку, от которой никакого эффекта. Голова, как была ясной, так и оставалась, а Георгию сейчас было нужно забыться от угнетавших его тяжелых мыслей. Он отыскал взглядом официанта.