– Ее. Чтоб им пусто было, – в сердцах воскликнула она. – Из-за них у меня план выхода летит к чертовой матери. А ведь клялись и божились, что будет работать, как новая, – кипятилась кондитер.

– Ладно, ты не сильно расстраивайся, я сейчас поговорю с инженером по оборудованию, и пригрожу, что если так и дальше будут работать, то напишу докладную на них.

– Вы посильнее припугните их, а то достали бестолковыми бесконечными ремонтами, – напутствовала Юля. Но Марина без ее пожеланий в этот раз была готова пойти на крайние меры.

В кабинете Михалюка, инженера по оборудованию, шло мужское заседание, но исходя из последних слов, которые услышала Марина, входя, совещались не по поводу качественного и быстрого ремонта печей, а о том, как провести пятничный вечер. Увидев ее, мужчины замолчали и оценивающе откровенно уставились на нее.

– Валентин Павлович, – сдержанным тоном проговорила Марина, давая понять, что она пришла по делу, и посторонние здесь нежелательны.

Но ни один из мужчин не шевельнулся и не поднялся с места, с интересом ожидая, услышать, что заставило ее прийти сюда. Почти месяц назад Марина заняла пост технолога в кондитерском цехе путем конкурсного отбора, и с первых минут работы держалась на солидном расстоянии от мужчин-коллег. Последние были прекрасно осведомлены об ее положении одинокой женщины, находящейся в разводе и каждый из них ждал момента, что он будет первый, с кем она начнет флиртовать. Ее появление сейчас мгновенно расценилось, как попыткой закадрить инженера. Иначе, что можно делать здесь в конце рабочего дня и недели.

Увидев, что ее тон не возымел должного понимания, Марина решила не обращать внимания на пристальные взгляды мужчин и перешла к делу.

– Валентин Павлович, вчера отремонтированная вашим отделом печь снова встала. Мои кондитера потеряли время, и продукты из-за этого. По вашей вине срывается план выхода продукции, уже в который раз. Я буду вынуждена поставить об этом в известность директора.

– Вот как! – усмехнулся пятидесятилетний инженер и переглянулся с мужчинами, которые сидели, улыбаясь, после ее разгневанной речи. – К чему такие эмоции?!

– Ах, значит это эмоции, когда предприятие несет убытки, и это сказывается на нашем заработке. Да, Вы, хоть малейшее представление имеете, в каком состоянии находится оборудование? – разозлилась Марина. – Не выдерживается температурный режим, требуемый по технологии. Нарушена теплоизоляция нескольких печных камер, из-за чего распространение тепла неравномерно, отсюда много бракованной продукции. Рентабельность падает с каждым днем. Невозможно осуществить качественный ремонт, тогда закупите новые печи, отвечающие всем нормам ведения технологического процесса. Ремонт настолько износившегося оборудования – невыгодная инвестиция, Вы должны это понимать.

– Вы думаете, реконструкцию можно быстро произвести? А сколько денег на это надо, вы не просчитали? – парировал он ей в ответ с иронией.

– Я знаю, сколько оно стоит и не надо прикидываться нищими.

– Да, Вы, Марина Владимировна, без году неделя здесь, а изволите, какие-то права качать, – побагровел Михалюк. – Что Вы понимаете в техническом оснащении производства. Это не для женского ума.

– По-вашему, мужчины только могут в этом разбираться?

– А что неправда? Ваше дело – тесто, а не железки. Вот и следите за тем, сколько муки и яиц нужно разбить и размешать.

– Вы, думаете, что технолог должен следить только за количеством яиц? Тогда вы очень далеки от производства, которым так чутко руководите, – с сарказмом заметила Марина.

– Ну, это не Вам заниматься оценкой моего труда. Вы женщины нужны нам только в одном деле, и потому я предлагаю Вам провести выходные вместе с нами. Как, ребята, она нам пригодится? – спросил он, мужчин, дружно загоготавших в поддержку его высказывания.

Кровь прилила к лицу Марины от откровенного издевательства над ней, хотя и в прошлом ей не раз приходилось сталкиваться с таким обращением к себе. Понимая, что бессмысленно вести деловой разговор с этим мужчиной, она круто развернулась и вышла из кабинета.

– Ну, что, ребята, не хотите по-хорошему, – пробормотала она, идя по коридору в сторону приемной директора цеха, – значит, будем принимать жесткие меры.

На ходу, сняв белый халат и взяв его под мышку, она оглядела на себе блузку: не вылезла ли она из юбки и все ли пуговицы застегнуты? Заправляя ее, она завернула за угол коридора и уткнулась во что-то твердое, но в тоже время и мягкое. Резко подняв голову, Марина увидела перед собой высокого в представительном черном костюме мужчину лет сорока, который придерживал ее за плечи с кривой улыбкой на губах.

Она застыла под взглядом его карих глаз, как загипнотизированная. Когда-то в молодости, точнее юности, у нее вырисовался образ мужчины, который мог бы заставить трепетать ее сердце. Высокий крепкого телосложения брюнет с черными глазами, с мужественными чертами лица. Со сдержанным характером и предупредительным по отношению к женщинам, с чувством юмора ироничным в меру. Но с годами, а особенно после замужества, она поняла, что таких людей просто-напросто не бывает. Наглядным примером тому был ее муж. Он был красив, но без мужественности, которую Марина думала он приобретет с годами. За маской молчаливости, которую она приняла за сдержанность, в нем скрывалась натура мелочная, завистливая, а юмор, по молодости казавшийся ей искрометным и ироничным, был желчным, злым и глупым. И вот теперь перед ней неожиданно возник внешний облик ее мечты. Неужели он существует или лучше сказать, наконец-то появился?