– Но у нас вечером ужин у графа, я ведь отправил ему письмо.

Станислав снова укоризненно взглянул на сына, а Марья и Дарья захихикали.

– Сейчас только утро! – рассердился я.

– Давай, раз обещал, – поддержал меня Станислав.

Ростик обиженно поглядел на него, словно никак не решаясь.

– Давай, Ростислав, папа сказал надо, – поторопил его я.

И вампир что-то пробубнив под нос, шумно отодвинул стул и направился к выходу.

– Идём! – бросил он мне через плечо.

– Так бы и сразу, – улыбнулся я. – Спасибо хозяйке, отличный стейк! – сказал я Милане и, схватив еще кусок, поспешил за Ростиславом, чувствую спиной растерянные взгляды оставшихся за столом.

Я выскочил на улицу, оглянулся. Здесь целый городок. Аккуратные двухэтажные каменные домики, вымощенные брусчаткой улочки. В воздухе витал запах свежей сдобы, прямо напротив стояла пекарня.

– А катану мою вернуть?! – крикнул я Ростиславу, который, похоже, решил идти без меня.

– Потом, – буркнул тот. – К богине с оружием ходить не зачем.

Вот же гадёныш! Ну ладно, как только поговорю с Лиадой, заберу оружие и свалю. И плевать, что он там обещал графу, его проблемы. Хотя мне всё же импонировали вампиры с их высокими моральными ценностями. Вон как родители возмутились, когда узнали, что сын обещание может не выполнить. От этой мысли мне стало даже как-то легче. Я еще раз окинул взглядом приятные глазу улочки, клумбы с цветочками:

– Дай угадаю, – окликнул я Ростислава и ускорил шаг, так как этот обиженный, почти бежал. – Это столица?

– Нет, – удивился Ростислав, – это графство Нордье, а городок наш зовут Мертволесьем. А столица аж у скалы. Так и называется – Королевская скала. Да и столица куда крупнее, а наше графство довольно маленькое. Несколько деревень и вот, Мертволесье. А почему ты так решил?

– Да я как не прибуду в новый мир, так сразу меня столицу тащат,вот я и решил, – усмехнулся я.

– И во многих мирах ты побывал, – с неприкрытым любопытством уставился на меня Ростик.

При дневном свете он выглядел не таким мрачным, как вчера. Стало видно, что он совсем юный, не старше двадцати.

– В Соргарде и в Зеленых землях, – наконец ответил я.

– Здорово, – восхитился Ростик. – А правда, что сорги едят кинцемори.

– Правда.

– Ужас, – скривился Ростик.

– Че ужас-то, сам же меня чуть не сожрал.

– Нет, это другое, – пробубнил под нос вампир.

«Да где уж там», – подумал я, вспоминая вчерашнее происшествие, но ему решил ничего не говорить.

– Кстати, как далеко барьер? – спросил я.

– К обеду будем там.

– Угу, к обеду. А по времени сколько?

– Часа два.

– Пешком пойдём? Ездовых животных у вас нет?

– Есть, но здесь и пешком недалеко. А ездовых арахнидов у нас на в Мертволесье всего трое.

– Вы ездите на тех чудищах из болот? – изумился я.

– Нет, в болотах дикие, их сложно приручить.

– Ладно, пожалуй, лучше и вправду пешком, – согласился я, вспоминая о мохнатом липком пауке.

Мы миновали последнюю городскую улочку, на окраине стояли кособокие старые дома, очевидно заброшенные, а за домами начинался мрачный лес. Здесь даже в солнечную погоду было мрачно и темно; корявые голые деревья, словно после пожара, да и туман по-прежнему стелился по земле.

– Откуда этот туман? – спросил я, когда мы свернули на тропинку.

– Не знаю, – пожал плечами Ростик, – он всегда здесь был. Возможно из-за болот.

– Кстати, а почему ваши великанские пауки живут в болотах? – поинтересовался я, нужно было как-то поддерживать разговор, и желательно, чтоб вопросы задавал я, потому что Ростислав слишком любопытный, и меня это раздражало.

– Арахниды не пауки. У пауков паутина, у арахнидов ее нет. Они всегда живут на болотах. В твоем мире нет таких животных?

– Нет, – мотнул я головой. – И чем кормятся ваши арахниды? Такую тушу, попробуй еще прокорми.

– Да теми, кто в болоте увязнет, иногда охотятся на птиц. Как подпрыгнут – хрусть, и нет птички.

– Угу, а меня они есть вчера чего, побрезговали?

– Людей они не едят, ты слишком большой для них. Арахниды жертву целиком заглатывают.

– Как удавы?

– Как кто?

– Неважно, – отмахнулся я.

Мои мысли потекли в совсем другом русле, и обсуждать местных монстров мне как-то расхотелось.