— Да, Уна? — идеально ровные брови герцогини на секунду взлетели вверх. — Но разве я говорю о нем без уважения? Если вам так показалось, то прошу меня простить. А вы, эссина Рори, тоже считаете, что наш дорогой лорд Валантен достоин всяческого уважения, поскольку он друг короля и брат моего супруга?

Непонятно, чего добывалась герцогиня, приставая к ней с такими вопросами. Возможно, просто продолжала беседу, начатую в их отсутствие. Возможно, это было прелюдией к шутке. А Тьяне вдруг стало обидно за лорда Айда.

Он сказал ей недавно, что их помолвка — это то хорошее, что случилось с ним сегодня. И он сделал ей предложение лишь потому, что не увидел отвращения только в ее глазах…

Это несправедливо, в конце концов.

И потом, ей, как невесте, лучше сразу дать понять всем этим благородным господам, что она на стороне будущего мужа и не желает слышать оскорбления в его адрес, даже завуалированные.

— Безусловно, ваша милость, — она прямо взглянула в лицо леди Овертины. — Как мне кажется, лорд Валантен добрый и умный человек, и достоин уважения прежде всего поэтому. К тому же, в его положении несложно быть умным, но добрым быть много сложнее, чем всем прочим. За это он достоин уважения вдвойне, как я понимаю.

— О, вот как, — герцогиня поставила кубок на стол. — Браво, браво, эссина. Вы безусловно заслуживаете знакомства с моим дорогим деверем.

— Думаю, эссина все-таки не захочет рисковать, — заметила полная пожилая леди в пурпурном шелке, сидящая поблизости, — вдруг лорд Айд передумает и обратит свой благосклонный взор на нее?

Эту шутку сочли очень остроумной, потому что волна смешков прокатилась по «дамскому» краю стола, задев так или иначе всех — самые сдержанные или не вполне расслышавшие ограничились улыбками, а мать Нилы горделиво взглянула на Тьяну с высоты своего величия.

Тетя Элла сжала губы и посмотрела на Тьяну ободряюще — дескать, ну что же ты, начала, так сумей достойно продолжить! И показала взглядом на ее спрятанную руку.

Действительно, пассаж следовало завершить. И да, попросив ее носить кольцо с сегодняшнего вечера, лорд Айд вовсе не имел ввиду, что его нужно прятать!

Напротив. Наверняка он хотел совсем другого.

Объявить ее невестой официально должны лишь завтра. Пока кольцо с изумрудом Айдов — просто кольцо…

— А кто же отрекомендовал его вам добрым и умным, эссина? — сладко улыбнулась герцогиня.

Все внимали, предвидя развлечение.

Что ж, они не ошибались.

— Это мое собственное поспешное впечатление, ваша милость, — сказала Тьяна. — Мне хочется верить, что оно не изменится и в дальнейшем, — и она отважно протянула над столом руку с кольцом, взяв с блюда крылышко запеченной утки.

Ничего пока не произошло — никто не обратил внимание на ее изумруд. Только Уна с осторожным удивлением смотрела на Тьяну.

Тьяна ополоснула пальцы в чашке с розовой водой, переставила с места на место свой кубок с вином, потом быстро отхлебнула из него, поискала взглядом, где же на столе вода для питья…

Как-то разом в горле пересохло, не вином же утолять жажду. И есть не хотелось, по крайней мере, эту утку.

Тут Уна заметила изумруд и раскрыла глаза в немом удивлении. И графиня-матушка тоже замерла с приоткрытым ртом, глядя на руку Тьяны.

— Это действительно так, — Тьяна отважно улыбнулась леди Ниле, — мне лорд Айд показался чрезвычайно приятным собеседником. Видимо, у вас просто не было возможности поговорить.

Если Тьяна стараниями герцогини и до того была в центре внимания, то теперь это внимание стало иным, пристальным, окрашенным целой кучей оттенков — интереса, легкого удивления, раздражения, изумления, наконец.

По-прежнему не все еще обратили внимание на кольцо Тьяны, а некоторые, возможно, не поняли, что это тот самый изумруд Айдов, но, так или иначе, почти все почувствовали, что что-то происходит. Как волна от брошенного в воду камня, разбегалась вокруг Тьяны эта волна особенного внимания. Леди Овертину она, как ни странно, достигла в числе последних, но и та, наконец, уставилась не мигая на кольцо, потом посмотрела на свою руку, потом опять на руку Тьяны…

Уна откинулась на спинку стула и беззвучно засмеялась, прикрыв рот ладонью.

— Миледи?.. — мать Нилы встала, сверля герцогиню негодующим взглядом.

Нила — та без чувств сползла со стула и оказалась бы на полу, если бы ее не подхватила сидящая рядом дама. Тьяна от души понадеялась, что, если графиня и рассержена, то ее дочь, придя в себя, все же порадуется случившемуся.

Поднялся переполох, забегали слуги, графиня бросилась на колени рядом с лежащей без чувств дочерью. Ниле терли виски и брызгали в лицо водой.

— Эссина Рори, — кто-то крепко взял Тьяну за локоть и отвел от стола, — что ж, это все даже забавно, эссина.