Массивное тело спрыгнуло откуда-то сверху, и Тьяна, конечно, сразу поняла, кто это.

— Тьяна? Вы целы?!

Над ними была балюстрада галереи, на высоте третьего этажа. Имея такие размеры и вес, он спрыгнул легко, почти неслышно.

В прошлый раз у него были глаза цвета морской воды, освещенной солнцем, теперь они казались темнее от тревоги.

— О, милорд, мне так жаль, — пробормотала она, виновато взглянув на лорда Айда, — у меня просто отломился каблук, — она покачнулась, сообразила сбросить вторую туфлю, переступила босыми ногами, виновато улыбнулась, — кажется, вам досталась растяпа в невесты, не хотите ли передумать?

— А вы хотите? — уточнил он, и его голос сразу стал холодным, и глаза потемнели еще больше.

— Нет-нет, — быстро ответила она, — ни в коем случае. Видите, шутить у меня тоже не получается.

— Шутить? — повторил он уже мягче, — просто я никогда не шучу о важном, моя леди.

Сегодня на Валантене была не прежняя легкая куртка на голое тело… хотя, где у него голое тело? Нет, он был одет почти в такой же костюм, как на всех благородных господах в Нивере — штаны из тонкой шерсти, застегнутый на все пуговицы шелковый камзол, под ним, надо думать, еще рубашка — кто же надевает камзол без нижней рубашки.

Наверняка ему не нравилось носить столько одежды в такой теплый день. И он, однако, оставался при этом босиком — как тогда, на пляже. Так ему было удобнее, проще двигаться, наверное.

Он нашел взглядом Ривера, распорядился:

— Возьми туфли леди и отнеси к Хойру. прямо сейчас .

— Вы думаете?.. Нет, милорд, говорю же. Это просто каблук, — запротестовала было она.

— Надо убедиться, — возразил он, — закройте глаза.

— Что? Но зачем?..

— Можно, я попрошу вас и на будущее всегда закрывать глаза, если я захочу?

— Хорошо, — она закрыла-таки глаза, не спеша, впрочем, давать обещаний насчет будущего.

Если он понял, как сам захотел — его дело.

Валантен подхватил ее на руки и понес, по дорожке, потом по лестнице наверх, на галерею. Держал крепко, слегка прижимая к себе, и у Тьяны мелькнула непрошеная мысль, что он ее, пожалуй, ни за что не уронит — она слишком легка для него, и он не споткнется и не оступится — не то что она. Он слишком ловкий и сильный.

Ей сейчас совсем не о чем беспокоиться.

И ради чего она закрывала глаза? Можно и открыть…

Валантен как раз заносил ее в комнату. Поставил на пол.

— А сейчас я вас вылечу лучше лекаря. Закройте все же глаза.

Он говорил медленнее, чем, например, герцог, и голос у него был низкий и немного хриплый — как и тогда, при первой встрече.

— А зачем мне их закрывать, милорд?

Он слегка нахмурился, и она быстро добавила:

— Пожалуйста, ответьте мне только один раз.

— Закройте глаза и не открывайте, — повторил он, мягко разжимая ее поцарапанную ладонь, в которой она зажала платочек, — я потом отвечу.

Кровь из ранок уже перестала идти, но саднящая боль пока осталась.

Она опять закрыла глаза. Он немного помедлил, а потом она ощутила прикосновения к ладони. Он провел прямо по ранкам… пальцем?

Нет, прикосновения казались влажными.

Языком.

Поняв это, она немного смутилась, но глаз не открыла — может, как раз из-за смущения. Его язык продолжал скользить по ее ладони. Сначала при прикосновениях была боль, совсем легкая, от такой даже морщиться неловко, но скоро стало лишь щекотно и, в общем, приятно.

Да нет, просто приятно. Очень приятно. Эта осторожная щекотка, и мурашки, которые побежали от ладони к плечу, и дальше…

Она не открывала глаз. Он подержал немного ее руку в ладони, и вдруг коснулся языком тыльной стороны запястья, волнисто провел, иногда останавливая язык, потом она почувствовала быстрое прикосновение губ там, где прежде был только язык.

И ран никаких на этом месте совершенно точно не было.

Она открыла глаза. Валантен уже просто смотрел на нее, по-прежнему держа за руку.

— Теперь затянется очень быстро, уже к вечеру, — сказал он. — У меня есть нечеловеческие способности, моя леди. И на мне самом раны заживают вдвое быстрее, чем на других.

— Благодарю вас, милорд, — улыбнулась Тьяна. — Деревенские мальчишки тоже так лечат царапины, чтобы быстрее заживало. Я думаю, в этом нет ничего нечеловеческого.

— Вы близко знаетесь с деревенскими мальчишками? — он смотрел с интересом и руки ее не выпускал, а она не отнимала.

— В моем детстве у нас в замке часто бывали дети из деревни, милорд. И именно мальчишки, девочки, наверное, больше сидели дома. Мы играли вместе, конечно… пока я не подросла и мне не запретили.