За непринужденной беседой стало немного легче на сердце, мы даже иногда смеялись, но главное, появилась взаимная молчаливая поддержка, отчего вся ситуация перестала казаться такой страшной и безнадежной. И ночь в компании прошла куда быстрее.

А утром мы уже на пару караулили лечащего врача, и как только тот появился в приемном отделении, Галина Михайловна сразу перешла в наступление. После долгих расспросов и уговоров Георгий Романович сдался и все же пустил нас в отделение реанимации и даже позволил зайти к Денису. Увидеть его наконец было радостно и больно одновременно: весь в каких-то проводах и трубках, лицо лишено красок… Будто и не он вовсе.

— Пока он стабилен, — сказал врач, вошедший с нами. — Это уже хорошо… Если тенденция сохранится, завтра попробуем вывести из комы…

— Дай бог, — Галина Михайловна взяла Дениса за руку.

Мне тоже очень хотелось прикоснуться к нему, но при его маме не решилась на это. А тут еще и звонок от Нины отвлек, и пришлось выйти из палаты.

— Дела у нас в порядке, — отчиталась она. — Мы с Варей лепим вареники. Грымза ни к кому не пристает, и вообще закрылась в своей комнате. Она сегодня какая-то взбудораженная и злая и постоянно с кем-то по телефону разговаривает. С каким-то Антоном…

Никакого Антона я, конечно, тоже не знала, но что-то мне подсказывало, это тот самый, кто заезжал за Катериной вчера в больницу. И чем он ее так взволновал, тоже пока было непонятно.

— Я отойду на пару минут, — сказала Галина Михайловна, когда я вернулась в палату. — Побудьте пока с ним, Маша…

— Конечно, — ответила я, а мысленно добавила: «С радостью…»

— Привет, — я наконец тоже смогла взять Дениса за руку. — Возвращайся скорее, пожалуйста… Мы все очень ждем тебя. И Новый год скоро… Мы ведь хотели встретить его вместе, помнишь?..

Но ответом мне был лишь монотонный писк приборов.

Галина Михайловна вернулась с пакетом булочек и двумя стаканчиками кофе.

— Теперь я проставляю, — она улыбнулась, вручая один стаканчик мне. — Мы ведь не завтракали, а тут буфет открыли…

— Спасибо, а здесь можно…? — уточнила я, обводя глазами палату.

— Пока нас ведь не выгоняют? — Галина Михайловна подмигнула мне и первая сделала глоток своего кофе.

Не выгнал нас никто из палаты и после. Денис в ней лежал один, соседняя койка пока пустовала, и нам даже разрешили присесть на нее. Время от времени заходила медсестра проверить показатели приборов, иногда заглядывал и сам врач. К вечеру мы немного поспорили с Галиной Михайловной, кто останется дежурить около Дениса на ночь. Я предлагала поехать домой ей, чтобы отдохнуть после бессонных суток, она же всячески этому противилась, убеждая, что как раз выспаться надо мне. Еще и Варваре нужен присмотр. Последнее стало решающим аргументом, и я сдалась. Но уезжала из больницы не с таким тяжелым сердцем, как вчера: во-первых, я наконец увидела Дениса, во-вторых, с ним оставалась его родная мать.

Дома было как-то на удивление тихо. Варвару я нашла в комнате Нины. Она смотрела телевизор и играла со Смоки. Обрадовалась мне безмерно и увязалась за мной уже в мою спальню. Мы почти поднялись на второй этаж, как я услышала сверху приглушенный голос Катерины. Ее комната как раз располагалась у лестницы, и, по всей видимости, дверь была прикрыта не полностью.

— Ты уверен? Антон, это точно? — Катерина разговаривала с кем-то по телефону. — Проверил?.. Уголовное дело?..

— Варюш, беги ко мне в спальню быстрее и жди меня там, я сейчас приду, — отправила я Варю, сама же, заинтригованная, осторожно поднялась на третий этаж и обратилась вся в слух.

— Они собираются возбудить уголовное дело? — теперь голос Катерины звучал напугано. — Счета могут арестовать?.. Его посадят?.. Какая компенсация? А с чем останусь я?.. Даже как главный опекун? А если Денис умрет?.. Черт! — в комнате раздался грохот. Похоже, Катерина от злости что-то сбросила или задела. — Хочешь сказать, все было зря?.. Понятное дело, ты это не мог предусмотреть, но потом… Ты обещал! То есть я при любом раскладе остаюсь ни с чем? А как же завещание? Ты точно все узнал?.. И ты ничего не можешь сделать как адвокат? А если отсудить?.. Вот же…— тут она выругалась так грязно, что у меня непроизвольно расширились глаза. Впрочем, мое удивление и без того нарастало с каждым сказанным ею словом. — И что мне теперь делать?.. Ясно. Все понятно, толку от тебя больше нет, — тон Катерины резко похолодел. — Только зря тебе поверила. Счастливо оставаться…

Но тут дверь резко захлопнулась, и Катерину больше не было слышно. Хорошо, что она не выглянула наружу, чтобы проверить, не подслушивает ли кто, иначе меня бы могли поймать с поличным. Шпионить дальше не имело смысла, и я вернулась в свою комнату. Голова разрывалась от мыслей, а внутри бурлили эмоции. Передо мной словно рассыпали кусочки пазла, но собрать их в общую картину пока не получалось. Одно стало понятно: Антон — адвокат. Так… Еще Катерина упоминала о завещании и опекунстве. Но об опеке над Варей она говорила мне и вчера… А еще какое-то уголовное дело… Как же все это соединить? От вопросов, роящихся в голове, не отвлекала даже веселая болтовня Вари. Горячий душ тоже не принес расслабления, а выйдя из ванной, я быстро набрала номер Галины Михайловны. Как хорошо, что в этот раз мы обменялись телефонами!

— Как Денис? — спросила первым делом.

— Ухудшения нет, — ответила она. — Доктор говорит, что все идет неплохо.

— Слава богу, — выдохнула я и задала следующий вопрос: — Галина Михайловна, а вы когда-нибудь слышали о неком Антоне от Дениса?

— Да вроде не слышала, — задумчиво протянула она. — А что за он?

— Пока сама не знаю, — ответила я, после чего попрощалась с ней до завтра.

Следующей, кому я позвонила, была Татьяна.

— Я вас не отвлекаю? Не мешаю отдыхать? — поинтересовалась я сразу.