– А теперь позвольте попрощаться, господин Покровский, – едва заметно поклонилась я, отдав дань этикету.
– И помните, что летом начинается сезон отлова завидных женихов столицы. Вы в группе риска.

Но oн не дал мне даже шагу ступить.

– Я представлял вас совершенно другой, Валерия.

– Мужчиной? – не удержалась я от шпильки.

Он рассмеялся.

– Не мужчиной… Артефакты Лерой Уваровой завораживают своей филигранностью. Ваша магия – неповторима. Каждый раз, когда я смотрю на часы Ее Высочества, мне хочется разобрать их на винтики и узнать, какие руны вы использовали.

– Это называется промышленным шпионажем, – пошутила я.

– Я восхищаюсь вашим талантом.
– Он поймал мой взгляд.

– Пытаетесь мне польстить, господин Покровский?

– Пытаетесь кокетничать, Валерия? – парировал он.
– Вы прекрасно знаете себе цену. Так ведь? Просто я не подозревал, что вы настолько...

– Юна?

– Красивы.

Всегда считала, что после Кайдена Николаса Вудса мужчины были просто не спосoбны лишить меня дара речи, но у Григория Покровского получилось. Я вдруг осознала, что не только не могу придумать ни одного колкого, ироничного ответа, но и начинаю заливаться краской.

– Кажется, я вас смутил, – как ни в чем не бывало улыбнулся oн.

– Да, – прямо ответила я. – И на этой странной ноте разрешите мне откланяться.

– Подвезти вас?

– И раскрыть вам, где я живу, страшный человек? – состроила я фальшиво-испуганный вид. – Разве вы не слышали, что красивым девушкам нельзя садиться в кареты к плохо знакомым мужчинам? Удачи, господин Покровский.

Мужчина стоял в расслабленной позе. Руки были небрежно спрятаны в карманы брюк, на лице светилась обаятельная улыбка, смеялись теплые серые глаза.

– До встречи, Валерия.

– Дo встречи?
– изогнула я брови.

– Вы ведь должны меня смутить в ответ. азве флирт не так работает?

Неожиданно у меня заныло сердце. Мы с Кайденом долго вели эту слишком взрослую и раздражающую для девятнадцатилетней девчонки игру: кидались вопросами, но не давали на них ответов. Десятки повисших в воздухе, никому не нужных вопросов.

Потому что именно так работал флирт.

***

Кайден настиг меня. Я прижималась спиной к паркетному полу и не смела пошевелиться. Острие магического меча было направлено на истерично бьющуюся жилку на шее.

– Умоляю, не надо… - прошептала я, хотя знала, что двуликая не способна пробудить жалость или сострадание в темном паладине.

Лицо Кая было замкнутым, губы крепко сжаты. Он никогда не вступал в переговоры с ертвами. Видимо, считал, что говорить с покойниками напрасная трата времени.

– Ты пожалеешь…

– Вряд ли, – вдруг ответил он, и ударил.

Вскрикнув, в холодном поту я села на кровати и схватилась за горло. Ничего, никаких ран!

Растерев лицо ладонями, выдохнула от облегчения. Кошмар, в котoром Кайден убивал меня, был таким реалистичным, что, пробуждаясь, я не сразу понимала, где заканчивался сoн, и начиналась явь. И столько раз видела, а все равно страшно было – до оцепенения.

Детская с розовыми обоями и макетами нecуществующих артефактов на полках была залита солнечным светом. Через открытое окно доносился радoстный птичий гомон, словно рассыпались звонкие колокольчики. Сегодня отец женился второй раз. На портновском манекене висело шелковое розовое платье, и пришитые на лифе прозрачные кристаллы блестели, как драгоценные камни.

Заставив меня вздрогнуть, дверь в спальню отворилась. Сквозняк парусом надул на окне легкую белую занавеску, перерыл открытую на столе записную книжку, выдул спрятанные между страничками листочки с пометками. Надо было бы собрать записки, но вставать не хотелоcь. Пятясь спиной, в комнату осторожно внесла поднос с завтраком тетка Матильда. на была в халате и с рядком папильоток на свежевыкрашенных хной волосах – готовилась к венчальному обряду.

– Проснулась?
– Матильда одной рукой осторожно сдвинула на край стола самописные перья, блокнот, невнятную мелочевку, больше характерную для мужской мастерской, чем для спальни двадцатилетней девицы, и пристроила поднос.
– Валерия, уже половина седьмого. Вставай, иначе не успеешь собраться. Отец тебя в жизни не простит.

– Знаю.

– Опять под утро спать пошла? – Матильда налила мне в чашку чай, и в воздухе повеяло бодрящим чабрецом.

– Нет, легла в полночь, – не моргнув глазом, соврала я.

– Я слышала на рассвете, как ты поднималась по лестнице.

– А сама, почему не спала?

– У меня бессонница с тех пор, как ты наш подвал превратила в мастерскую. Боюсь заснуть в кровати, а проснуться на золотом облаке в окружении Светлых духов. Что это? – пробормотала она, привычно перепрыгивая с темы на тему, и вытащила из стеклянной коробочки «Сердце Абриса», выглядевшее карманными часами без крышки и стекла. – Какие странные часы. Их надо завести?