Ольга видела обнаженную грудь Леифа несколько раз до этого, когда он тренировался с другими мужчинами в зале, но тогда она держалась на расстоянии, зная, что он не хочет ее, и не видя причин мучить себя еще больше.

Теперь он стоял в нескольких дюймах от нее, Золотой гигант. Ольга провела руками по твердой груди, покрытой темными кудрями и множеством шрамов.

Так много шрамов. Никогда прежде, даже когда кровь капала с его бороды, она не осознавала так ясно жестокость его жизни.

И все же он был прекрасен.

— Sa oled ilus, — вздохнула Ольга, не понимая, что говорит на своем родном языке.

От смеха голос Леифа стал звонким:

— Не такой красивый, как ты, — ответил он.

Она провела пальцем по длинному шраму над его левым соском. Тяжелая рана оставила этот шрам так близко к сердцу. Сколько раз он чуть не умер?

— Могу и я тебя увидеть? — спросил Леиф, уводя ее от этой темной мысли.

Она никогда не была полностью голой с мужчиной. Даже в загоне для пленных. Леиф забрал ее оттуда до того, как она подверглась такому же насилию, как и остальные, и она сохранила большую часть своей одежды. Ее муж никогда не интересовался какой-либо ее частью, кроме той, что между ног, и никогда не находил времени, чтобы раздеть ее — хотя бы раз.

Застенчивость охватила Ольгу. Но она сама этого хотела. Она хотела, чтобы это произошло. И она развязала ленту на шее и расстегнула рубашку, так что она спала с плеч.

Леиф откинул ее волосы назад, а затем зацепил пальцами ткань рубашки, помогая ей сползти вниз. Он присел перед Ольгой на корточки и снял с нее штаны. Потом помог снять поочередно обувь сначала с одной ноги, потом с другой. И вот Ольга осталась перед ним нагая. Только ее тело — и больше ничего.

Все еще сидя у ее ног, Леиф поднял глаза. Ольга наклонила голову и смотрела, как его глаза поднимаются вверх по ее телу, пока они не встретились с ее глазами. Леиф улыбнулся.

— Ты действительно сокровище.

Поднявшись, он снял сапоги и сбросил штаны. Теперь они были наги оба.

Ее глаза и руки изучали его, и он замер и позволил им. Взгляд и руки Ольги скользили по твердым мышцам его живота, по гладкой поверхности бедер, по крепким ягодицам, затем вниз по мышцам ног. Темные рыже-золотистые волосы покрывали его ноги и поднимались к толстому жезлу его мужественности. Он был толстый, длинный и гладкий.

Ольга видела много мужских жезлов, но они были либо мягкими — у больных людей, нуждающихся в исцелении, либо твердыми — но тогда их обладатели причиняли ей вред. И только сейчас Ольга почувствовала любопытство и желание, и еще кое-что, что всколыхнуло ее грудь и заставило глубоко вздохнуть.

— Ты коснешься меня рукой? — спросил Леиф, его голос гремел, словно ручей по камням.

Ольга подняла взгляд и посмотрела в его синие глаза.

— Ты этого хочешь?

— Да. И еще прикоснуться к тебе. Хочу, чтобы мы прикасались друг к другу.

Она всегда чувствовала, что связь между двумя людьми, которые небезразличны друг другу, могла отличаться от того, что она знала. Всю свою жизнь она видела женщин, которые искали внимания мужчин, и она не понимала, что они ищут. Здесь, в замке с этими дикими налетчиками, деревенские девушки иногда уходили вечером с более чем одним мужчиной и хихикали при этом.

В последнее время Ольга делала довольно много особого чая для девушек, которые хихикали.

Она подняла руки Леифа и положила их себе на талию. Сразу же эти широкие твердые ладони скользнули по ее животу и ребрам, пока не накрыли ее грудь. Ольга задохнулась, и спина ее выгнулась; прикосновение, казалось, тянуло ее тело к телу Леифа. Он провел пальцами по соскам, которые стали такими чувствительными, и она застонала. В ее животе что-то затрепетало, и маленькие мышцы между ног напряглись, а затем расслабились.

— Потрогай меня, Ольга, — хрипло попросил он, наклоняя голову к ней. — Прикоснись ко мне.

Когда губы Леифа накрыли ее губы, и его язык скользнул между ее зубами, она коснулась его, обхватив его длину двумя руками. Леиф застонал словно от боли, его жезл дернулся в ее руках.

Внезапно все стало по-другому. Между ними, в ее жизни, в ее желании все стало по-другому.

Его руки покинули ее грудь и опустились к талии. Он поднял ее, пока их языки еще сплетались в танце страсти, и руки Ольги еще ласкали его. Она отпустила его, когда оторвалась от пола, и Леиф разорвал поцелуй.