Стоп! Фелиция ведь должна знать все о порталах. Или Вэнс…Как же глупо было с моей стороны бросать обучение! Я даже не в силах была различить, какому именно измерению соответствовал сей портал.

Стремглав понеслась на чердак и дрожащими пальцами нацепила первое попавшееся платье. Смутно помню, как произнесла заклинание, и бах…

Уже стою посреди комнаты Главы Совета. Но, с моей удачей, итак было очевидно, что Фелиции в комнате не окажется. Зато Диана, как вездесущий ангел, словно поджидала, ехидно улыбаясь.

— Ох, кто явился. Важная персона! Как вспомню ваше лицо, ГОСПОЖА, когда вы отвергли Вэнса на церемонии, сразу тошнить начинает. Только этим его и взяла. Иначе, мой Лорд никогда не отправился бы за тобой…

— Ты что несешь? — нервы итак были на пределе, и выслушивать ее бредни сейчас не собиралась.

— Разве что не расплакалась при всех, бедняжка, — в словах Дианы было столько яда, что я невольно поморщилась.

— Ты явно не дорожишь жизнью, Диана, раз позволяешь себе подобную дерзость. А ну, пошла вон!

— Ах, наша несчастненькая, глупенькая Шэннен. Никто так и не удосужился сказать тебе всю правду. Живешь в своем придуманном мирочке, и даже…

— Либо говори, что хотела, либо выметайся! — руки так и чесались вцепиться в ее глотку и придушить мерзкую тварь.

Глаза девушки засияли от удовольствия, когда она буквально выплюнула мне в лицо:

— Не понимаю, как нашей Госпожой может стать дочь шлюхи! — она дико расхохоталась. — Твоя мамаша в пятнадцать лет уже кувыркалась со своим учителем!

— Заткнись! Не то вырву твой поганый язык, за одно, лишь упоминание о моей матери, лгунья! — накатившая волна ярости поглощала остатки разума.

— Это правда. Я ни словечка не придумала! Она залетела тогда. Это в пятнадцать-то, и родила дочь!

Отрицательно покачала головой, отказываясь верить.

— Да-а, старшая сестричка. Но, Лора выбросила ее, как нерадивого щенка.

Внутри все сжалось. С таким ехидством Диана могла сказать только правду. Горькую…Невыносимо горькую…Но, разум по-прежнему протестовал.

— Лжешь! Ты все лжешь! — душераздирающий вопль отразился от стен, заставляя Диану вздрогнуть. Но, видимо, ей было мало.

Она ходила кругами возле меня, словно выискивала местечко, где можно больнее ужалить:

— Не беспокойся. Лора нашла девчонку, и та с легкостью заняла твое место в их мыслях, сердце. Ее окружили теплом и заботой. Про тебя же все давно забыли…

— Замолчи!…Это слишком жестоко, чтобы быть правдой! — горло саднило от желания закричать, что есть мочи. Последние крохи самообладания дали трещину, отзываясь острой болью прямо в сердце. Я начинала ей верить…

— Жестоко? Нет — это еще слишком мягкое наказание для такой твари! — она снова засмеялась, от чего живот скрутило неприятными спазмами, — Ты, наверное, не знаешь, но наша мамочка теперь инвалид. Представляешь?! Она не может ходить. Сидит, как овощ, в своем кресле-каталке. Бедная. Вот что значит раздвигать ножки перед мужиком с самого детства! Сколько всего произошло с тех пор, как ты сдохла.

Я прикрыла рот ладонью, чтобы не закричать от боли и ужаса. Душа готова была разорваться в клочья. Больше не удавалось сдерживать слез. Они стекали по лицу, падая на мягкий ворс ковра. Инвалид…Не может ходить…Страдает…Мамочка! Моя мамуля…Она страдает, а я не в силах чем-либо помочь! У меня есть сестра. Сестра! Значит, стоило умереть, как сбылась детская мечта… Как же больно! Господи, меня будто пронзали миллионы острых кинжалов…

— Я счастлива, что у меня есть сестренка, — во рту пересохло из-за эмоционального потрясения, — Вся та любовь, которую дарили родители мне одной, должна была достаться и ей. Мы, ведь, одной плоти и крови…А значит, частички друг друга. И, уверена, мама и папа полюбят ее, столь же сильно, как когда-то меня, — я улыбнулась сквозь слезы.

Диана остановилась и зашипела, как гремучая змея:

— Никто и никогда тебя не любил! Иначе не попала бы к нам. Вспомни-ка пророчество. Что там было сказано, повтори?

Я уставилась на Диану умоляющим взглядом:

— Не хочу больше ничего знать!

Девушка зловеще рассмеялась.

— Я не для того все это тебе рассказала, чтобы в самый последний момент пожалеть! — Она щелкнула пальцами, и комнату заполнило голографическое изображение:

На картинке появилась гостиная особняка, в котором я была убита. Ее невозможно не узнать! Те пятеро ублюдков, что надругались надо мной, сидели за столом и непринужденно играли в покер. Сразу вспомнилась жуткая ночь, пять лет назад, заставляя сердце замирать от панического ужаса, дикого страха…Но, подождите, почему я вижу шестерых?