Шрифт:
– Да я сам боюсь, – внезапно стало смешно. – Кстати, должен тебя снова расстроить, но до конца года отец урезал мое содержание. Так чтo никаких вечеринок и развлечений. Ну и еще… раз ты все же намереваешься выйти за меня, должна увидеть.
Со злым азартом стащил через голову рубашку, размотал повязку. И улыбнулся на ужас в глазах Алиссии. Ну да, клыки у аспида острые. А шрамы не могут свести даже зачарованные мази.
Невеста сглoтнула и шарахнулаcь в сторону. Я не испытал даже сожаления.
– Как ужасно… Тебе нужно показаться врачевателям, Эш! Лучшим врачевателям! Прошу, сделай это до свадьбы!
– Алиссия, - я глубоко вздохнул.
– Прости, но нашей свадьбы не будет.
– Ты не в себе, - она махнула рукой, отметая сказанное. Выпрямилась.
– Ты все ещё не отошел от состязания и своего проигрыша. Я понимаю и сделаю вид, что не слышала этих нелепых слов. Я подожду. Надеюсь, скоро ты снова станешь самим собой, Эш!
Она решительно шагнула к двери, но замешкалась у порога. Зачарованные светильники, улавливая мое настроение, мигнули и притушили свет, погружая комнату в полумрак.
– Ах! Я уронила сережку, – Алиссия вдруг тронула мочку уха.
Бриллиантовая капелька мигнула на ковре. Я подобрал ее, сунул в руки девушки,и она молча скрылась за дверью.
Я же вздохнул с облегчением. И с новым для себя интересом задумался – Алиссия сбежала навсегда или все же пересилит свое отвращение ради впечатанного в ее сознание совместного будущего?
В бездну!
– Приступим, – хмыкнул, снова забинтовал грудь и сел к столу. Невеста мигом испарилась из головы, стоило достать свои тетради с наблюдениями. Я разложил списки и принялся за работу.
ГЛАВА 24
Мариус Вандерфилд вышел из дверей Королевской Магистерии и неторопливо направился вдоль великолепного старинного здания, украшенного колонами, лепниной и чудными витражными окнами.
Здесь, в самом центре Тритории, все было красивым, все радовало глаз. Тепловаторы обогревали улицу, отодвигая прочь зиму и позволяя наслаждаться теплoм. Мариус посмотрел на небо и поморщился, размышляя, стоит ли прогуляться и заглянуть в ресторацию, где подают его любимую черную рыбу с белой фасолью и легким персиковым вином.
Его размышления прервал знакомый женский голос.
– Господин Вандерфилд!
– лиссия? – Мариус удивленно поднял брови, глядя на изящную девушку в светлом пальто и кокетливой шляпке. – Вы не в Академии?
– Я ждала вас, – красавица оглянулась.
– Мне нужно с вами поговорить, господин Вандерфилд. Это касается вашего сына. Я беспокоюсь об Эше.
– Каждая жена должна проявлять заботу о своем муже, - наставительно прoизнес королевский советни. – вы ведь почти супруги. Я внимательно слушаю вас, Алиссия.
– Я не хотела бы, чтобы о нашем разговоре узнали, – скромно потупилась девушка, сжимая тонкими пальчиками расшитую бисером сумочку.
Мариус чуть слышно хмыкнул, снял с локтя зонт и раскрыл.
– я не хотел бы, чтобы вы промокли, дорогая Алиссия. Как видите, даже сильнейшие заклинания не могут сдержать непогоду. И пусть метель на этой улице становится лишь дождем, он тоже весьма неприятен, верно? Думаю, надо поднять этот вопрос в Магистерии!
лисcия согласно кивнула и шагнула под черный купол. И улыбнулась, когда, намокнув, он стал прозрачным, заодно сделав невидимыми и людей, стоящих под ним.
– Ах, зонт-скрыватель! Изумительная вещь!
– Так что случилось с моим сыном, Алиссия?
Девушка пoправила белокурый локон и глянула на струи дождя, обтекающие невидимый купол.
– Я буду с вами откровенна, господин Вандерфилд. Наш брак с Эшем – дело давно решенное. И я с нетерпением жду, когда смогу назвать вас своим родственников. Но последнее время с Эшем происходит что-то ужасное! В академии о нем говорят жуткие вещи! О том… о том, что Эш теряет свой потенциал и чары! Что он болен! И сам он изменился. Эш почти не разговаривает с мной, не отвечает на вопросы, а самое возмутительное… – Алиссия вскинула умоляющий взгляд на мрачного Мариуса, прижала к лицу ладони.
– Самое уасное, он увлекся поломойкой!
– лиссия, вы умная девушка, – Вандерфилд-старший позволил себе снисходительную усмешку.
– И должны понимать, что мой сын еще молод. Дайте ему возможность осознать, что вы лучше всех…
– Вы не понимаете! – перебила Лисса оролевского советника,и тот нахмурился.
– Простите. Я очень переживаю. И бoюсь, все гораздо серьезнее! Вы должны вмешаться! Вот. Вам надо это услышать.
Алиссия раскрыла свою сумочку, достала сережку. На серебристой дужке дрожала слезой бриллиантовая капелька. Советник протянул ладонь, всмотрелся в прозрачную глубину камня. Внутри туманились силуэты.