* В "Neue Zeit" первая фраза напечатана в следующей редакции: "В 1889 г. после Международного социалистического конгресса в Париже я вместе с Павлом Аксельродом отправился в Лондон, чтобы лично познакомиться с человеком, которым уже долгое время восхищался как самым глубоким и самым блестящим представителем революционной мысли девятнадцатого столетия". Ред.

П. Б. АКСЕЛЬРОД

Из воспоминаний 377

Во время конгресса 269 мы с Плехановым получили письмо от Степняка из Лондона: он звал нас к себе погостить, соблазняя нас свиданием с Энгельсом.

Мы решили поехать к нему после окончания конгресса.

В первое воскресенье после нашего приезда в Лондон Степняк сказал нам: "Ну, нужно вести вас к Энгельсу. Для меня ведь он здесь даром пропадает".

Нечего говорить, что к Энгельсу мы шли полные благоговения, и в этом отношении я и Плеханов ничуть не уступали друг другу.

У Энгельса по воскресеньям всегда собирались друзья и товарищи. Мы застали здесь: Эдуарда Бернштейна, уже вернувшегося после Парижского конгресса в Лондон, где было его постоянное местожительство; Эвелинга с женой (Элеонорой Маркс, дочерью Карла Маркса); Шорлеммера, профессора химии в одном из английских университетов, участника революции 1848 г., после поражения которой он эмигрировал из Германии.

Шорлеммер был близким другом Маркса и Энгельса, постоянно проводил с ними каникулярное время, освежаясь душой в беседе с ними. Летом обыкновенно он уезжал вместе с Энгельсом на остров Уайт. Между прочим, Шорлеммер немало помог Энгельсу в изучении химии, за которую Энгельс принялся, готовясь подвергнуть критике систему Дюринга 378.

Энгельс знал со слов Каутского, Бернштейна и Степняка о группе "Освобождение труда" и о нас с Плехановым. Он читал по-русски и был знаком с "Нашими разногласиями" Плеханова379. Принял он нас очень любезно, ласково.

Ему было уже за 70 лет. Слава, окружавшая его имя, ни в малейшей степени не отразилась на той сердечной простоте, которой он всегда отличался. При первой

66

встрече с Энгельсом мы мало говорили с ним о политических вопросах. Общий разговор носил скорее шутливый характер.

Елена Демут, которая заведовала хозяйством в доме Энгельса, как раньше заведовала хозяйством в доме Маркса, усердно угощала нас - уже не помню, чем именно, но, кажется, там был большой пирог, а также пунш и пиво.

Демут когда-то служила в доме родителей жены К. Маркса и с тех пор не расставалась с семьей Маркса, деля с нею и радость и горе. Либкнехт рассказывал, что, когда Маркс, увлекшись шахматами, засиживался слишком поздно с товарищами, Елена Демут заявляла категорически:

– Ну, довольно играть. Спать пора.

И Маркс подчинялся, не пытаясь протестовать.

Когда мы уходили от Энгельса, было уже поздно. Шел сильный дождь. Энгельс вышел в переднюю провожать нас.

– Ну, однако, шапокляк и без зонтика, - заметил он, обращаясь ко мне.

Плеханов тут же, в передней, рассказал ему всю историю моего шапокляка [...]

Энгельс просил нас заходить к нему, и с этого дня вплоть до нашего отъезда из Лондона мы бывали у него чуть ли не ежедневно.

Наши беседы вращались вокруг теоретических и политических вопросов и касались крупных фактов и революционных деятелей, в частности Бакунина и Лассаля.

Услышав от нас о мерах, принимаемых царским правительством против распространения образования в народе, Энгельс воскликнул:

– Вот придет война - им неоткуда будет взять дельных офицеров!

Помню еще, что Энгельс с большим вниманием следил за разыгравшимся во Франции делом Буланже381. Он считал авантюру этого предприимчивого генерала, задумавшего нечто вроде бонапартистского переворота во Франции, весьма опасной для демократии и очень радовался тому, что эта затея провалилась [...]

Впервые опубликовано в журнале "Летописи марксизма". М , 1928, кн VI

Печатается по тексту журнала

Н. С. РУСАНОВ

Мое знакомство с Энгельсом 382

С именем Сергеевского для меня связаны личные воспоминания, представляющие, однако, и некоторый общественный интерес. Этот псевдоним я избрал для своих очерков по русской экономической жизни, которые я писал в 1890-1891 гг. для официального органа немецкой социал-демократии "Vorwarts" *, тогда как Лавров писал там же статьи на чисто политические темы под именем Семена Петрова. Нас пригласил сотрудничать в этой, тогда очень оппозиционной, социалистической газете старый Либкнехт, - Лаврова непосредственно 383, меня через Лаврова. И вот приблизительно каждые две недели появлялись в "Vorwarts" вперемежку Лавровские и мои статьи, которые, насколько мы могли судить издали, пользовались вниманием социалистической читающей публики в Германии.