– Таисия тоже спит, - сообщил я Еве уже в коридоре.

Та улыбнулась, как показалось, грустно.

– Ей давно пора.

И тут я вспомнил.

– Там под елкой подарок—коробка в белой упаковке. Не знаю, зачем я приобрел

куклу для совсем взрослого ребенка. Пусть достанется Тасе.

Ева посмотрела на меня как-то беззащитно, нахмурилась.

– Никита, я вам правда очень благодарна. И Таська в полном восторге! Но... Не

стоит ее так задаривать. У вас есть своя семья.

Она перевела дух, а я поймал себя на том, что смотрю лишь на ее губы.

Аккуратные, пухлые, светло-розовые. Нижняя искусана слегка.

– Я рад, что девочка счастлива, - я отмер, - поверьте, если бы у меня не было

возможностей, я бы, наверное, и не делал то, что делаю.

Ева вздохнула.

– Вам кажется, вы в долгу передо мной из-за Ляли?—вдруг спросила она.
– Но это

не так. Я получила свой гонорар.

Она опустила голову, а я усмехнулся. Вот, значит, как она объясняет мое внимание.

Впрочем, так спокойнее.

– Мне ничего не стоило немного помочь вам,– сказал я,– и закроем тему. Если не

хочется спать, предлагаю посидеть у камина и долить шампанское. И... может, на

«ТЫ»?

Ева быстро глянула, кивнула. Я повел девушку в гостиную.

– У тебя потрясающий дом,– выдохнула Ева, вытягивая стройные ножки по

направлению к источнику тепла.

Таську мы унесли наверх в соседнюю с Лялей комнату. Там иногда ночевала моя

мать, несколько раз няня. Ева переодела малышку в пижаму и вновь вернулась ко

мне в большую комнату.

Я подал ей бокал и разместился рядом в таком же сером низком кресле. Камин мы

встроили в лицевую стену гостиной. Правда, в основном он служил для красоты.

Есения не жаловала сей девайс, боялась высушить кожу. А я все время мотался по

делам. Изредка получалось присесть у огня с книгой.

– Моя мама и Еся с тобой бы не согласились. Они в два голоса убеждают меня

переделать интерьер, хотя ремонт совсем новый. Но здесь нет ничего

ультрамодного или наоборот, антикварного. В общем, гордиться нечем.

В моем тоне не просквозила обида, желание пожаловаться. Скорее, я говорил с

иронией. Близкие женщины и правда критиковали мой вкус в оформлении жилища.

Но в своем королевстве я рулил исключительно сам. Да и Есении на самом деле

было совсем не интересно заниматься бытовухой. На критике ее активность

заканчивалась.

Ева промолчала, явно придержав свои мысли при себе. Другая бы не упустила

момент мне поддакнуть. Но эта женщина своей сдержанностью располагала меня

куда больше, чем остальные комплиментами. В комнате повисло молчание, и я

решился спросить.

– А ты как выбрала ваше с Тасей жилье‘? Не думаешь его поменять?

Она сдвинула брови, и я уже хотел извиниться за бестактность. Но гостья

заговорила.

– Моя знакомая уехала к жениху в Питер, а свою жилплощадь продавала. Нельзя

сказать, что желающих оказалось море, и она согласилась подождать... Пока я не

рожу и не получу свои деньги. Правда, их все же немного не хватило. Но Элеонора,

директор сада, дала мне справку о хорошем доходе. Так у нас с Таськой появилось

отдельное жилье.

Ева сделала глоток.

– А раньше где выжили?

Мне было интересно прошлое девушки.

– У моей бабушки,– вздохнула та, - но я не хотела больше ее стеснять. У нее

маленькая однокомнатная квартира.

Меня так и подмывало узнать про отца Таськи. С ним произошло несчастье’? Или

чувак в здравом уме смог бросить такую женщину и своего ребенка’? Я бы никогда

не спросил сам, но Ева начала тихонько рассказывать мне о своей жизни.

– Я рано осталась без родителей,– заговорила она,– отец работал на кране и погиб,

когда мне не было и восемнадцати. Мама умерла спустя пять лет от остановки

сердца, во сне. Она... начала пить после того, как осталась одна.

Ева убрала бокал на столик, пальцами крепко взялась за подлокотники кресла. Я