– Гай, мне плевать, - выпалила, поднимаясь на ноги и теперь стоя напротив голографического мужчины в военной форме.
– Плевать, понимаешь. Он - мой младший брат.

– Значит, именно за ним ты явилась в изолятор, - утвердительно бросил он, переплетя руки перед грудью.

– Безуспешно.

– Почему же?
– хмыкнул Гай.
– Зато я узнал, что ты жива. А это, Сандра, уже очень много. А ещё мне стало известно, в какую гадкую грязь вляпался Рис.

– Его-то ты откуда знаешь?!
– воскликнула, теперь уже глядя на Эргая широко распахнутыми глазами.

– Знаю. И он меня прекрасно знает. И поверь, уже ждёт нашей встречи, которая непременно скоро состоится. Но сейчас речь не о нём. А о тебе, Сандра, - неожиданно перевёл тему Гай, снова глядя на меня со странной решимостью.
– Сейчас ещё не поздно всё исправить. Я внесу коррективы в твоё личное дело, ты снова пройдёшь проверю* и по её результатам точно отправишься учиться. У тебя появятся хорошие учителя, ты будешь в безопасности.

– А знаешь, - хмыкнула, зеркально повторив его позу.
– Я соглашусь, но у меня есть два условия. Первое - пусть со мной отправится мой брат. Дай мне с ним встретиться. Уверена, что смогу уговорить его. И второе: я не буду принимать присягу. Хочешь, дам клятву никогда не действовать во вред Союзу, но беспрекословно подчиняться никому не желаю.

– Это невозможно, - заявил Гай. на чьих губах появилась странная чуть кривоватая ухмылка. От неё так и веяло горечью или даже тоской.
– Присяга обязательна для одарённых. Правила едины для всех.

– В таком случае...
– я развела руками, показывая, что поделать ничего не могу*. Кажется, этот мой жест искренне разозлил лейда Эргая.

– Сандра, ты совершаешь глупость! Пойми же, пока ты с «кротами», твоя жизнь в опасности. Их спонсорам плевать на людей. Знаешь, сколько представителей сопротивления гибнет во время их вылазок? Нет, Сандра, не знаешь. Потому что тебе об этом никто не скажет.

– Я не останусь с ними!
– заявила, глядя ему в глаза.
– Сейчас меня держит договор. Но потом они обещали мне свобод}*.

– Да, а ещё деньги. Так?
– ехидно поинтересовался Гай.
– И сумма точно приличная. Так вот, Александра, это - ложь. Они никого никогда не отпускают. И тебя не отпустят, хотя бы потому, что ты слишком много знаешь.

– Рис дал мне слово, - заявила уверенно.

– И ты ему веришь? После того, что именно он едва не тебя не убил, и уж точно лишил права выбора?

Всё это раздражало и даже злило. Я чувствовала себя мухой, застрявшей между двумя оконными рамами. С одной стороны был Гай, уверяющий, что меня обманывают, обвиняющий Риса в попытке моего убийства. А с другой - сам Дарис, которого я знала гораздо лучше, дольше, с которым меня столько связывало. Которого, считала близким человеком.

– А почему я должна верить тебе?! Ты, Гай... кто ты для меня? Прости, но другом я назвать тебя не могу*. Из-за тебя и твоих подчинённых мой брат попал в тюрьму, я едва не погибла во время проверки. И... не нужно мне рассказывать, что вы пришли с миром. Я видела, какими способами вы боретесь с несогласными. Видела митинги, и мятежи, и взрывы.

– Сандра, а я ведь говорил тебе, что так будет, - зло усмехнулся Гай.
– Люди никогда не умели спокойно принимать новую власть. Д.ля них сами перемены - великое зло. А мы в их глазах - причина этих перемен. Кто я для тебя? Кажется, мы это выясняли. Ты сама называла меня другом. Скажу больше, - он шагнул вперёд, потянул ко мне руку... почти коснулся голографическими пальцами моей щеки, но вовремя остановился.
– Ты ведь тогда позволила мне тебя целовать.

Да, на самом деле Гая не было сейчас в этой комнате, но я чувствовала его присутствие каждой клеточкой своего тела. А его слова о том мимолётном прощальном поцелуе взволновали так, что сбилось дыхание.

Конечно, он это заметил.

у

– И сейчас бы позволила, - проговорил с лёгкой улыбкой.
– Я ведь... интересую тебя. И могу быть рядом. Хочешь, прямо сейчас прилечу? Брошу дела и отправлюсь к тебе. Знаю же, что хочешь.

– Ты эмпат? Но как можно чувствовать другого через голограмму?
– проговорила, всеми силами борясь с этим неожиданным наваждением.

Хотя нет: в этот раз меня одолевали исключительно мои настоящие эмоции. Я ведь и правда сейчас мечтала его обнять, прижаться к нему, может, даже поцеловать. Вот такая ирония судьбы: того же Риса я, несмотря на наши постельные отношения, упрямо продолжала считать лишь другом, а вот к Гаю, которого мне вообще следовала опасаться, меня тянуло, будто мощнейшими магнитами.

– Я не эмпат. А твои чувства просто отражаются в глазах. И... я тосковал по тебе, - признался стоящий рядом со мной мужчина.
– Кидай координаты. Больше я тебя никому не доверю. Всё решу сам.

Никому не доверит? То есть, если сейчас я обозначу ему своё местонахождение, то он явится сюда, заберёт меня, а потом? Просто отправит учиться куда-то на другую планету? А сам что? Да ничего! Тут останется! Продолжит исполнять свою «великую миссию».

Эта мысль отрезвила. А вслед за ней пришла другая: вполне возможно, что сначала меня отправят на допрос - ведь я долгое время жила среди «Защитников свободы». И уж тут лорд Эргай вряд ли будет мне помогать или прикрывать. Это ведь станет ударом по его драгоценной незапятнанной репутации...