Не успела я сосредоточиться на поиске, как входная дверь резко распахнулась, и в комнату вошли трое боевиков. Все - приближенные Джен, все - не с Земли. И уже это говорило о том, что у нас настоящие неприятности.

– Куда-то собрались?
– поинтересовался один.

Его звали Сэм, и мы с ним в принципе неплохо ладили. Но сейчас он явно смотрел на меня, как на предательницу.

– Прогуляться, - ответила я, глядя на него с непониманием.
– А что? Были распоряжения, запрещающие выходить куда-то ночью?

– Для тебя таких запретов нет, а вот для твоего брата - есть. Ему запрещено покидать бункер, - сообщил боевик.
– А ещё этот щенок вывел из строя всю систему наблюдения. Джен в ярости.

Я вздохнула, с сочувствием посмотрела на застывшего рядом со мной Лёшку, и опустила рюкзак на пол. Ясное дело, что наш побег накрылся медным тазом. Ну почему он заранее не сообщил мне о своём намерении сбежать? Теперь же всё точно станет ещё х\-же.

– Можно я поговорю с Джен?
– спросила, глядя на Сэма.
– Пусть Лёша пока здесь останется.

– Нет, Саш. Он проштрафился, и его приказано запереть в лазарете.

– Почему именно там?

– Не знаю, - отмахнулся высокий черноволосый боевик.
– Мне приказали, я исполнил. Джен виднее, что и зачем. Сама у неё спрашивай.

Я сглотнула и снова обернулась к Лёше. Он же, видя моё беспокойство, только грустно вздохнул, но всё равно подарил мне лёгкую

улыбку.

– Не волнуйся за меня. Не в первый раз запирают. Переживу, - его голос прозвучал нарочито весело. От этого на моей душе стало ещё гаже.

– Я разберусь, обещаю, Лёш. Мы выберемся из этой ситуации.

Он кивнул, да только я по глазам видела - не верит, но старается держаться.

– По-другому и быть не может, - бросил мой брат, и сам первым шагнул к боевикам, позволяя себя увести.

Едва их шаги стихли, я бегом направилась к кабинет},- Джен. Почему-то у меня не было ни малейшего сомнения, что, несмотря на позднюю ночь, она сейчас там. Няне ошиблась, вот только слушать меня никто не стал.

– Я знаю, что ты мне скажешь. Что он не нарочно, что просто ему нужно почувствовать свобод)-, - зло заявила она, едва я вошла.
– И знаешь, что я отвечу? Мне всё равно! Я очень надеюсь, что наши ребята смогут устранить последствия его деяний. Потому что иначе ему не поздоровится.

Джен вздохнула, поправила на своём столе какую-то статуэтку и только после этого продолжила:

– У тебя остались два задания. И я соглашусь отпустить вас с братом, но только в случае успеха. Подробности завтра. Сейчас я не хочу тебя видеть. Уйди.

И махнула рукой, будто отгоняя назойливую муху. Хотя, думаю, в этот момент я и казалась ей кем-то подобным: неприятным, мешающим, лишним. Потому только кивнула и вышла за дверь. Мне больше нечего было здесь делать. Свой главный ответ я всё же получила: скоро мы с Лёшкой получим долгожданную свободу. Осталось самое сложное - выполнить те пресловутые два задания. И что-то мне подсказывает, они будет безумно трудными.

Утреннего собрания я ждала с нетерпением, думала - не усну. Всё ворочалась в постели, переживала за Лёшу, представляла, на какие изощрённые жуткие задания может отправить меня Джен. Ближе к трём утра я всё-таки отключилась, но спала беспокойно, а сны и вовсе были очень странными. В них я куда-то бежала по тёмным, страшным коридорам, а за мной гналась целая толпа военных с конгайтами. За их спинами что-то взрывалось и горело. Кто-то отчаянно кричал... В общем, отдохнуть этой ночью мне так и не удалось.

Сегодня к залу, где проходили наши общие сборы, я шла одна, без Дариса, а войдя, просто заняла свободное кресло и скромно уставилась на свои ногти. В этот раз наша предводительница тоже задерживалась, и это заставляло меня нервничать ещё сильнее. Прошло не меньше получаса, когда дверь открылась, и в комнату вошёл странно растерянный Рис. Он прошагал до большого овального стола, окинул всех собравшихся внимательным взглядом, а потом решительным шагом направился ко мне.

– Что с тобой?
– спросила, когда он опустился в соседнее кресло.

– С Джен беседовал, - тихо ответил тот, наклонившись к моему уху.
– Ты её здорово разозлила. А злить эту стерву опасно для жизни.

– И что ты хочешь этим сказать?
– спросила, внутренне напрягаясь. Если уж Рис такое говорит, значит, дела мои совсем плохи.

Но ответить он не успел, хоть и собирался. Снова открылась дверь, и в зал лёгкой походкой вплыла сама обсуждаемая особа.

Сегодня она предпочла надеть строгий брючный костюм тёмно-бордового цвета и чёрную блузку, и почему-то в таком виде вызывала у меня глупую ассоциацию с вампирами.