— "Кассиопея"! — Вродек ткнул пальцем в судовой журнал, на обложке которого было выведено название судна и порт приписки.

— Да. Называется — "Кассиопея". — Толстяк сел в продавленное капитанское кресло и поелозил в нем своей немалой тушкой, прислушиваясь к скрипу давно не смазанных шарниром. — Уроды. Неужели сложно смазать?! Всё судно, как из *опы вытащили!

— Вертайся взад! — Блеснул выученной фразой Бен, требуя разъяснений с непонятками по поводу "Гробска".

— Проект В-54, на котором мы сейчас и идем, в СССР назвался по имени первого судна. Первое судно называлось "Лениногорск" — Город Ленина.

— Всё ясно, что нифига не понятно. — Бен наблюдал за лучом, скрестив пальцы в надежде, что оборотень из них самый молодой и самый пострадавший…

Как любил говорить русский: "Авось ему зачтется"!

Не зачлось.

Через пятнадцать минут бесцельных метаний, луч принялся описывать широкие дуги, в конце-концов, "зацепив" борт судна.

Вродек длинно выругался, перемежая чешские ругательства с русскими и добавляя среднеубогих факов там, где других матов, не хватило.

Луч вцепился в нос корабля, забрался выше, пробежав по надстройкам и осветив окна.

— На пол! — Рявкнул Бен, следуя собственному приказу и откатываясь под стол.

— Быстро нас выцепили. — Толстяк, с сожалением на морде лица, покрутился в кресле не спеша из него выбираться. — Умные, тварюшки… И свет ведь где-то припасли, крововсосы! Все. Сваливайте. Скоро будут гости. Очень злые, гости. А будут еще злее…

Снова улыбка, полная искренней любви, к сделанной гадости и всем тем событиям, что за ней последуют.

Не за улыбкой. За гадостью!

— С тобой ТОЧНО все будет нормально? — Аркан замер в дверях, недоверчиво разглядывая мостик.

— Здесь семь трюмов, два десятка погрузочных стрел, машинное отделение, жилые каюты в четыре яруса и 150 метров длины! А я — один. Заныкаюсь так, что с собаками не найдут!

— С оборотнями — найдут. — Вродек зло клацнул зубами. — У этих тварей такой нюх…

— Пусть сперва на борт попадут!

— Развернутся, спустят лодки, принесут, в конце-концов!

— Развернут?! После меня?! Шутник… Если только будут ручками корму заносить. А шлюпки — точно не спустят. Нечего спускать. Я все в трюм убрал… И, так как капитана нет, а экипаж отсутствует по причине нахождения за бортом с травмами, несовместимыми с жизнедеятельностью организмов, то и вытащить их оттуда никто не сможет. Валите уже, достали!

Нехорошо было на сердце у Бена, когда "ковер-самолет" нырнул в спасительную темноту, улетая прочь от старого, как само время, теплохода. Оборотень, в волчьем обличии, свернулся в клубок за его спиной, согревая своей шкурой поясницу и порыкивая во сне.

Через полтора часа полета, из-за горизонта появился краешек восходящего светила, робкий, желтый источник света, спасение от тьмы и ее сил.

Морпех поднял "ковер-самолет" еще выше, любуясь "новорожденным".

— Вышла из мрака младая, с перстами пурпурными, Эос! — Разговаривать в волчьей ипостаси — еще то занятие! — Надо возвращаться!

Ох, не будь "ковер-самолет" с "ограждениями", летел бы сейчас серый, все набирая скорость, по направлению к светлой поверхности Атлантического океана!

Быстрый взгляд на подсвечники — и команда на возвращение.

"Кокон перемещения", словно чувствуя нетерпение своих седоков, припустил обратно к "Кассиопее", разгоняясь странными рывками, словно находил где-то у себя внутри дополнительные источники непонятной и необъяснимой мощности и теперь подключал их, по мере активации.

Сбросив на палубу красный фальшфейер, пролетевший багровой звездой с небес, Бен замер, ожидая ответного, зеленого огонька.

За два с половиной часа, пролетевших с момента их отлета, изменилось совсем не многое — судно развернулось к острову кормой и теперь разрезало водную гладь своим острым носом, оставляя расходящиеся волны, пенные и шумные. Светилось окно рубки.

И, как-то странно вздрагивал "ковер-самолет", словно кто-то снизу его пинал тяжелым армейским ботинком!

— По нам что, стреляют?! — Не поверил своим ощущениям Бен. — Охрэнэлли?! Кто посмел?!

— Олег! — Ткнул носом под локоть, оборотень, указывая на замерший белый катерок, радостно мигающий зеленым огоньком.

— Олег стреляет? — Уточнил морпех, совершенно забыв, что "ковер-самолет", с такой-то высоты, большая черная точка, в черном небе.

Судя по выражению волчьей морды, встреча с поверхностью воды теперь ожидала морпеха.

Спустившись ниже, путешественники замерли у борта пятиместного, "представительского", катера, покачивающегося на волнах, с отчаянно зевающим толстяком на "водительском месте", потягивающим что-то из кувшина, стоящего в сумке-холодильнике, рядом с ним.

— Думал, ему что-то угрожает! А он — пьет! — Бен радостно перепрыгнул в катер. — Еще и по своим стреляет!