– Я в Ольнасе без малого год прожил… – замялся музыкант. – И в кабаках поначалу выступать приходилось, а там с кем только не познакомишься. Да и вообще…

– Подворовывал, значит, – кивнул Карл и уставился на заглянувшего в дверь Шарля Мааре: – Чего еще?

– Тебя Такарь срочно к себе требует.

– Вот ведь! – выругался писарь, захлопнул чернильницу и направился на выход. – Этого обратно в камеру, я с ним еще не закончил.

Жак Такарь дожидался Карла на улице. Нервно постукивая плетью по голенищу сапога, армейский контрразведчик даже не пытался скрыть своего недовольства – стоило писарю подняться из подвала, как он сразу же принялся орать:

– Сколько можно ждать? Разве вам не передавали, что десяток солдат нужен прямо с утра?!

– Передавать – передавали, – спокойно выдержал взгляд собеседника Карл. Сейчас, как никогда, господин Такарь показался ему похожим на принявшего человеческое обличье таракана. Одутловатое лицо, тоненькие, слегка завитые по последней моде усики… – Но свободных людей у меня нет, и взять их неоткуда.

– Что?! – взвизгнул Жак. – Вы что, совсем ничего не понимаете? Для участия в облаве мне нужен от вас десяток солдат!

– Обращайтесь к господину Маавалю, – только и пожал плечами Карл, прекрасно понимая, что вряд ли комендант объявится даже к вечеру. Высшее общество Ронева казалось ему более подходящей компанией, нежели собственные подчиненные.

– Когда он вернется, будет поздно!

– Поговорите с командиром гарнизона…

– Он и так выделил полторы дюжины бойцов.

– Пусть еще выделит.

– Больше он не может!

– Я тоже.

– Все! – взмахнул плетью Жак. – Хватит! Я доложу о неподчинении…

– Карл, можно тебя на пару слов? – На шум перебранки вышел командовавший гарнизоном лейтенант Эдмунд Дюмиль.

– Одну минуту, господин Такарь, – отошел к лейтенанту писарь.

– Выдели ему людей, – попросил вдруг Эдмунд. – Не лезь на рожон.

– С чего бы? – поразился необычной просьбе Карл. Дюмиль и Такарь настолько не выносили друг друга, что обычно даже не здоровались при встрече. Писарь краем уха слышал, что черная кошка между ними пробежала, еще когда оба служили в городской тюрьме Ронева. – У меня каждый человек на счету.

– Этот подлец выбил из кого-то информацию, где прячется банда Жиля Таарне, – пояснил лейтенант. – Не дашь ему людей, он настрочит кляузу. Ну и бандитов прижучить неплохо было бы.

– Понятно, – кивнул писарь и зашагал к дожидавшемуся его ответа контрразведчику.

По большому счету, особого выбора и не было: только за прошлую декаду головорезы Таарне сожгли окрестный хутор и напали на два армейских обоза. Если им и сейчас удастся ускользнуть, полетят головы.

– Десяток людей я вам, господин Такарь, дать не могу…

– Сколько? – успокоился почувствовавший смену настроения собеседника Жак.

– Полдюжины.

– Мало.

– Больше никак. И то мне самому ехать придется.

– Бес с вами, собирайтесь. Отправляемся через четверть часа.

Карл задумчиво посмотрел вслед торопливо шагавшему к воротам контрразведчику, потом обернулся к командиру гарнизона. Дюмиль только пожал плечами и ушел в казарму. Писарь выругался и поспешил в караулку.

– Господин Вадер! – нагнал его дежурный. – Господин Вадер!

– Что? – устало вздохнул парень. – Что опять стряслось?

– Торговцы требуют, чтобы им проезд разрешили!

– Позже, – отмахнулся Карл. – Вели разъездную карету заложить.

Дежурный вытер рукавом потное лицо и побежал на конюшню. Писарь сплюнул под ноги и пошел через двор, размышляя, кого из комендантского десятка без особых последствий можно забрать для участия в облаве. По всему выходило – никого.

Банду Таарне обложили на небольшом хуторе в окрестностях Ронева. Обложили хорошо – помимо полутора дюжин солдат Эдмунда Дюмиля и пятерых подчиненных Карла Вадера из города прислали два десятка армейских жандармов.

И все же Жак Такарь был недоволен.

– Больше никого взять не мог? – оставляя людей Карла караулить уходившую к просеке дорогу, ткнул он пальцем в хромого кучера. – Этот у тебя тоже за бойца идет?

– Обижаете, ваша милость, – усмехнулся кучер и показал на лежавший под рукой арбалет. – Кое-чего и мы могем…

– Смотри, – обернулся к писарю контрразведчик. – Если они из-за тебя уйдут…

– Никто никуда не уйдет, – буркнул Карл, разглядывая петлявшую меж высоких кустов дорогу, заросшую по обочинам репейником. – Сами, главное, не зевните.