– Уходим! – Пьер потащил лучника к ограде, затем обернулся и заорал капитану Гвардии: – Эй, Йорк! Сюда!

Тем временем со двора в сад выбежали успевшие вооружиться слуги, кто-то спустил собак, и мы бросились наутек. Перелезли через забор и метнулись в лес. Ловкач рванул было к поляне с лошадьми, но Пьер ухватил его за руку и рывком отправил в нужном направлении. Споткнувшись о какой-то сук, я перекувыркнулся через голову, вскочил на ноги и бросился за мелькавшими меж деревьев фигурами подельников. Погоня пока поотстала, но так просто оторваться от преследователей не стоило и надеяться.

Впрочем, как оказалось несколько минут спустя, Пьер и в самом деле неплохо ориентировался на местности. Скатившись по крутому склону оврага, на дне которого змеился меж камней прихваченный тонким ледком ручеек, он вскоре вывел нас к берегу лесной речушки.

– Лодку, лодку вытаскивайте! – указал парень на желтую проплешину камышей и согнулся в три погибели, пытаясь отдышаться.

Мы с Ричардом, не сговариваясь, бросились в камыши, где, к нашему немалому облегчению, и в самом деле обнаружилась плоскодонка.

– Живее! – прикрикнул я на парней, когда нам с капитаном удалось столкнуть лодку в речку, и те, хрустя прихватившим воду у берега ледком, кинулись следом.

Забрались, расселись, оттолкнулись…

Все – ушли.

В очередной раз ушли…

Вскоре брех собак остался позади, и сидевшие на веслах Пьер и Эдвард перестали рвать себе жилы. Вот теперь точно ушли.

– А я тебя знаю, – присмотрелся к Ловкачу Ричард Йорк. – Ты ведь тот самый шулер!

– Я картежник, не шулер, – покачал головой Якоб. – А с вами, ваша милость, какая-то странная метаморфоза произошла.

– Переворот, – помрачнел капитан.

– Герцогиня? – уточнил я.

– Мертва, – как-то враз расслабился Ричард. – Да и я не жилец…

– Пять наконечников, они все у вас с собой?

– Четыре, – похлопал по оттопыренному карману камзола рыцарь, нисколько не опасавшийся заточенной в проклятом металле тьмы. – Один пришлось потратить.

– Посол! – сообразил я. – Но даже с четырьмя наконечниками вы можете купить себе новую жизнь.

– В Стильге? – прищурился оказавшийся вовсе не светловолосым, а седым как лунь мужчина. Некогда белый мундир его был вымаран в помоях, и от капитана несло, словно от кучи мусора. Но на лице – резком и словно вырезанном из камня – ни тени сомнения. Да и серые, почти бесцветные глаза холодны, будто затянувший речку у берегов лед. Жутковатый тип.

– Почему нет? Вам ведь была обещана в том числе и личная неприкосновенность…

– Ничего не выйдет. Я уже мертв. А наконечники… Я бы нашел им применение, да только, боюсь, не успею. Думаю, вы от них не откажетесь?

– Нет, разумеется. Расскажете, что стряслось в Ольнасе?

– Это долгая история.

– А мы никуда не торопимся. Пьер, сколько нам еще плыть?

– Прилично, так что если кто-то сменит нас на веслах…

– Вот видите, – обернулся я к капитану, – у нас полно времени…

– Так понимаю, вы оказались в имении графини Грешлиан не случайно?

– Нет.

– Охотились за Высшим?

– Именно.

– Откуда получили информацию?

– Даже знай я имя осведомителя, десять раз подумал бы, прежде чем ответить на этот вопрос.

– Но это не первый Высший на вашем счету?

– Нет, – буркнул Пьер, который никак не мог понять, к чему все эти расспросы. – Эдвард, не филонь!

– У меня мозоли уже! Как я стрелять буду?

– Якоб, смени его, – распорядился я.

– Вы выбрали тупиковый путь, – произнес наконец надолго задумавшийся капитан.

– С чего бы это?

– Вы хотели узнать, что происходит. – Сполоснув в ледяной воде руки, Ричард Йорк вытер с лица грязь. – До сих пор есть желание выслушать мою историю?

– Разумеется, но…

– Думаю, она снимет большинство вопросов. – Капитан некоторое время смотрел на темные силуэты деревьев, потом тяжело вздохнул и начал рассказ: – Я родился в Лансе, в очень знатном роду. Мать умерла, когда мне не было и года, а сразу после ее смерти стал бесноватым отец. Миссии Изгоняющих к тому времени уже выдворили из страны, к местному духовенству отец по определенным причинам обратиться не мог, и тогда случай свел его с одним жившим в уединении отшельником. Жнецом.

– Жнецом? – вздрогнул я.

– Это имя вам что-то говорит?

– Слышал от одного из одержимых.

– Это имя на слуху у многих, – кивнул капитан. – Отшельник изгнал беса, а в качестве платы потребовал право стать моим наставником.

– И стал?

До сих пор у нас было только имя: Жнец. Имя, и больше ничего. Но если судьба свела с человеком, знавшим его лично…

– Нарушить слово отец не мог, но и отдать сына еретику не желал тоже. – Ричард уставился в темную воду. – В семь лет меня отправили к новому наставнику, но перед поездкой дали выпить отравленного вина. Стаканчик «Дуврской лозы», как сейчас помню. Яд подействовал не сразу, к отшельнику я приехал живым, и уговор был выполнен.