Берн кивнул.

— Я понимаю. Я знаю, что ты чувствуешь, Мартин. Не дуйся на меня. Я чувствую твою боль и твою борьбу через нашу связь, ты знаешь это. Кроме того, я только что образовал связь со своей парой. Я знаю, что стремление защитить свою пару сильнее всего, превосходя все остальное, что тебе дорого. Но, Мартин, твоя пара не умирает прямо сейчас. У тебя есть еще время. Еще есть.

— Время для чего, Берн? Что изменится?

— Время узнать ее лучше. Время для нас, чтобы судить, можем ли мы доверять ей, чтобы раскрыть наши секреты. Время позволить ей влюбиться в тебя.

Мартин усмехнулся.

— Да уж, с учетом того, с чего я начал. Она, вероятно, даже не захочет говорить со мной теперь. Она выгнала меня из своей палаты.

Берн сел на стул рядом, притянул к себе Мартина и уткнулся лбом в его лоб.

— Мартин, ты самый лучший человек, которого я знаю. Ты верный, смелый, у тебя большое сердце. Я уверен, что ты сможешь наладить с ней отношения. Богиня не делает ошибок, вы должны быть вместе. Она тоже это почувствует.

Мартин почувствовал, что его наполняет чувство покоя от поддержки его лидера и друга. Джайлс успокаивающее сжал его плечо, давая понять, что весь клан поддержит его. Посмотрите, сколько всего произошло за один день? Вчера он думал, что шансов нет, а его пара — его враг. Сегодня они нашли золотую середину. Он знал, что она не злая, возможно, у них еще была надежда.

Ему нужно было вернуться к своей паре.

— Доктор Фицпатрик сказал, что вернется в шесть. Я хочу быть там, когда он придет. Мне лучше вернуться в палату Элизабет.

— Хочешь, чтобы мы остались здесь? — Спросила Дженна.

— Нет, спасибо. Вы все езжайте домой. Со мной все в порядке.

— У тебя нет машины, Мартин. Как ты доберешься до дома? — Спросила Дженна.

— Он не поедет домой, — ответил Берн, и Мартин кивнул.

— Что? Почему? — Изумилась Дженна.

— Один раз я уже оставил свою пару, и посмотри, что случилось. Я больше не оставлю ее, — ответил Мартин.

Дженна порывисто обняла его, и Мартин принял ее утешение.

— О, Мартин, но ты был не виноват!

— Я знаю, дорогая Дженна, но все же я не оставлю ее одну. Я и мой медведь должны убедиться, что она в целости и сохранности.

Дженна отступила, и Берн занял ее место.

— Доброй ночи, брат. Позвони мне, если тебе что-нибудь понадобится, и ты знаешь, что я имею в виду. Что угодно, — сказал Берн.

— То же самое касается меня, — сказал Джайлс, хлопая его по спине.

— Спасибо, друзья, я так и сделаю. Мартин медленно прошел по коридору обратно в палату Элизабет, не уверенный в том, как его примут. Ганс все еще стоял за дверью, скрестив руки на груди.

— Она не спит? — Спросил Мартин.

— Так точно, сэр. Телевизор включен, — ответил Ганс.

Мартин засмеялся.

— Сэр? Серьезно? Ты думаешь, я злюсь на тебя или что?

Ганс улыбнулся.

— Просто не хотел попасть под горячую руку.

Мартин хлопнул своего друга по плечу.

— Можно подумать, ты до этого не попадал. Спасибо за то, что присмотрел за моей леди. Тебе лучше пойти догнать Джайлса, прежде чем он уедет без тебя.

— Ты уверен, что не хочешь, чтобы я остался? Я могу охранять тебя, пока ты спишь, — предложил Ганс.

— Я думаю, что мы здесь в достаточной безопасности. Спасибо за то, что ты такой хороший друг. Иди домой и хорошо отдохни.

— Как скажешь. Увидимся утром. — Они обменялись дружескими тычками, и Ганс ушел в поисках Джайлса.

Мартин осторожно толкнул дверь палаты. Звук вечерних новостей встретил его.

Элизабет сидела на кровати, перед ней лежал поднос с совершенно неаппетитной больничной едой. Она подняла глаза, когда он вошел.

— И что на этот раз? Пришел, чтобы снова обвинить меня во лжи? Или придумал что-то похуже? Я ужинаю. Выйди. — Она снова обратила свой взор на резинового вида курицу и переваренные зеленые бобы на тарелке.

— Прости, Элизабет. Я, кажется, сказал много лишнего. Могу ли я войти? Я не скажу ни слова, если ты не захочешь.

— Да делай, что хочешь, — огрызнулась она.

Конечно, не то приветствие, которое он хотел бы услышать, но, по крайней мере, она не выгнала его взашей с пинка. Она отрезала кусочек курицы и положила в рот. Она жевала и жевала, пытаясь заставить себя это глотнуть.

— Боже, какое дерьмо. Все эти годы в больницах и дома, тебе постоянно говорят: «Ты должен есть, чтобы поддерживать себя». И требуют, чтобы ты ел что-то, похожее на лежалые опилки, фуууу.

Мартин рискнул ответить.

— Не думаю, что есть толк в диете. Я могу принести тебе что-то не из больничной столовой. Что бы ты хотела?

Она скептически посмотрела на него.

— Серьезно? Ты принесешь мне настоящую еду?

— Да, если тебе от этого станет лучше.

— Что-нибудь, что я хочу?