Ба-бах! Проклятая книга снова упала на пол, а я от испуга заревела. Сейчас что-то будет. Это точно. По-моему, я сделала все, чтобы меня с треском вышвырнули вон.

— Что с вами, мадемуазель? — спросила принцесса, — вы здоровы?

— Да, — ответила я, перемежая слова со всхлипами, — то есть, нет. Не совсем, ваше высочество.

— Идите к себе, — сказала она.

Я взглянула на нее и сквозь слезы увидела на ее лице выражение участия. Но скорее всего, мне это показалось. Очень уж хотелось, чтобы меня кто-то пожалел. Принцесса, разумеется, умирала от раздражения.

Я встала, присела и почти выбежала за дверь.

Просто ужасно! Я вела себя так безобразно, что даже нет слов, чтобы в достаточной степени выразить, насколько. Впрочем, этот вопрос недолго занимал меня. Когда я дошла до своей комнаты, то происшествие вылетело из головы.

Я села на стул. Мне было трудно дышать, и я немного ослабила шнуровку корсажа. Господи, неужели такие вещи происходят на самом деле? Конечно, происходят, дурочка. Очень часто. Только я предпочла бы, чтобы не на моих глазах. Убитая не выходила из головы. Она стояла передо мной: посиневшая, опухшая шея, одутловатое, искаженное ужасом лицо, выпученные глаза и раскрытый рот, откуда наружу свешивается язык.

Эта картина показалась мне настолько реальной, что меня вновь едва не стошнило. Я вспомнила руки убийцы на шее Элизы и, зажав рот рукой, едва не наполовину высунулась в окно. Глубоко вздохнув несколько раз, я подавила приступ рвоты. Только сейчас я заметила, что волосы почти полностью рассыпались, от прически ничего не осталось.

Я подошла к зеркалу и с минуту созерцала себя. Да, вид у меня был — хуже не придумать. Натуральная рыжая ведьма, только помела не хватает. Неудивительно, что принцесса подумала, что со мной не все в порядке. Лицо было бледным, словно бумага, глаза лихорадочно блестели, губы тряслись, волосы стояли дыбом. Вполне можно счесть, что я увидела призрак. Или целых два призрака. Не знаю, сколько, до сих пор еще ни одного не встречала. И не хочу. Но, если подумать, лучше было бы увидеть призрак, чем убийство.

Пугало. К моим внешним данным только дыбостоящих волос и не хватает. Хватит пялиться в зеркало, пользы никакой, только настроение портить. Хотя, что там портить!

Я взяла щетку и почистила платье. Потом как следует расчесала волосы и уложила их в прическу. Немного кривовато, правда, но сойдет. Придет служанка, уложит как надо.

В дверь постучали. Я бросила взгляд на свое отражение и нашла его приличным, то есть, таким, как всегда. Во всяком случае, люди не будут с воплями от меня шарахаться.

— Войдите.

В комнату вошли Дениза и Марселла.

— Сюзон, что с тобой произошло? — спросила Дениза, подходя ко мне и взяв за руку.

— Ничего, — отозвалась я, состроив безмятежный вид, невзирая на то, что руки предательски дрожали.

— Где ты была? — более определенно спросила Марселла.

— В саду.

И почему я все время вру?

— И что ты там делала?

Мне захотелось ее треснуть, но я сдержалась и только пожала плечами.

— Ничего. Гуляла.

— Гуляла? Неужели? А отчего волосы растрепались? Ты бежала? От кого? — не отставала от меня Марселла.

Характер у нее был въедливый. Ни за что не отстанет, пока душу не вытянет.

— Ни от кого я не бежала, глупости. Что ты от меня хочешь, Марселла?

— Я хочу знать, что с тобой случилось, Сюзон. Ты должна нам рассказать.

Девушки обступили меня так, что я не смогла бы вырваться, даже если бы и захотела.

— Может быть, ты влюбилась? — предположила Дениза.

Я хмыкнула в ответ. Ну конечно, Дениза, как обычно, только об этом и думает. Что ни случись, у нее все "влюбилась". Доходит до смешного. "Почему ты такая бледная, Сюзон?" "Живот болит". "Может быть, ты влюбилась?" Может. Но скорее всего, слопала что-то лишнее. У нее любой человеческий поступок может быть оправдан только любовью.

— Нет, не думаю, — ответила за меня Марселла, — у нее был насмерть перепуганный вид. Кто за тобой гнался, Сюзон?

— Призраки, — сердито отрезала я, — целая стая привидений, которые вдруг захотели немного поразвлечься.

— Очень смешно, — обиделась Марселла.

— Перестань, Сюзон, — Дениза покачала головой, — сейчас не время шутить. Скажи нам правду.

— Какую правду? Я и говорю вам правду. Я бежала, потому что знала, что опаздываю.

— И это все?

Марселла скептически усмехнулась. Она мне не верила. И правильно делала, между прочим. Я, конечно, говорила им правду. Но не всю правду.

— А чего тебе еще? Я же сказала…!

— Не сердись, — успокаивающе произнесла Дениза, — мы не хотели тебя обидеть. Но ты должна нам сказать, что с тобой случилось, Сюзон. Ведь мы же подруги.

— Со мной ничего не случилось, — ответила я.

— А почему ты плакала?

Ехидная Марселла все замечает и ничего не забывает. Отвратительная черта.

— Просто так.

— Просто так? — она приподняла брови, — интересно. Очень интересно.

Что интересного она в этом обнаружила, я не поняла. Зато поняла другое: если я в самое ближайшее время не придумаю более-менее правдоподобную причину, они меня со свету сживут своими вопросами.