— Обратно в палату, мисс Элисон? — спрашивает он, убирая телефон в карман.

Как и каждый раз, когда я покидаю кабинет Хитон, я направляюсь к широкой лестнице, поднимаюсь наверх и прохожу к своей палате. Я наливаю себе большой стакан воды из графина у кровати, а затем сворачиваюсь в кресле в углу палаты с книгой, поставив воду на столик рядом со мной.

— Просто нажми кнопку вызова, если тебе что-нибудь понадобится, — говорит Терранс с улыбкой.

Я встречаюсь взглядом с его глазами в благодарность, и он покидает палату. Я снова остаюсь в блаженном одиночестве.

Мне так тяжело быть внутри своей головы, и я боюсь, что теперь так будет всегда. Поэтому я наконец-то нашла способ, как сбежать в чью-то другую голову, — читать книги.

Как только я начинаю читать, то чувствую себя словно птица, которую видела из окна кабинета Хитон, беззаботной и свободной.

Прохладный, дождливый апрель наконец-то уступил место маю. Хотя в некоторые дни воздух бывает еще морозный, да и слякоть не высохла, но каждый знает, что худшая погода Монтаны теперь позади.

Конюшня Хоторн-Хилл сегодня снова открыта для посещения пациентами, и столовая гудит от волнения тех из них, кто пришел покататься впервые с осени.

— Вы видели эту новую лошадь? — спрашивает Леонард, когда садится напротив меня за один из нескольких столиков, стоящих в столовой.

— Да, она прекрасна.

— Готов поспорить, что некоторые пациенты со второго этажа будут стараться попасть на первый, просто чтобы получить возможность покататься на ней, — он хихикает и втыкает свою вилку в дымящийся куриный пирог на своей тарелке.

Я киваю в знак согласия. Пациенты Хоторн-Хилл находятся на трех этажах и, соответственно им, имеют разные режимы пребывания здесь. Только пациенты, находящиеся на первом этаже — пациенты первого уровня — могут бывать на свежем воздухе.

— Катался сегодня на Громе? — спрашиваю я его.

— Конечно же.

Его широкая улыбка говорит мне обо всем. Леонард любит лошадей. Помимо конюха, Леонард и я — единственные, кто может кататься на Громе. Это огромный жеребец, который хулиганит, когда ему вздумается.

— Так, когда мы идем в поход, Док? Вы же знаете, я первый в вашем списке в этом сезоне.

— Мы можем пойти в эти выходные.

Он улыбается в ответ.

— Вот, о чем я и говорю, — вдруг выражение его лица становится мрачным. — Ну, только если телефонные линии не прослушиваются. Знаете же, я не хочу правительственных типов, все время следующих за нами.

— Думаю, мы будем в порядке.

— Вы не знаете, на что они способны, Док, — его глаза становятся большими от страха. — Они что-то затевают. Я знаю это.

Когда Леонард начинает говорить о своих бредовых переживаниях, я пытаюсь перенаправить его внимание. Иногда это срабатывает, иногда нет.

— Ты собираешься посмотреть кино после ужина? — спрашиваю я его, откусывая кусочек куриного пирога.

— Вы же знаете, что да. А, что на счет вас?

— Если б я мог, но мне необходимо разобраться с бумажной работой.

В Хоторн-Хилл посылают ежеквартальные отчеты о своих пациентах их семьям, и мне нужно все их прочитать и на всех расписаться. Я могу взять отчеты в свой домик, но я с таким же успехом могу остаться и просмотреть их здесь.

Как только я заканчиваю с ужином, то отправляюсь в свой кабинет и закрываю за собой дверь. Мне нужно было проверить эти отчеты еще несколько дней назад, но я был слишком занят. У нас появился новый пациент, который потерял связь с реальностью и устроил кровавое безумие. Его признали психически невменяемым для судебного разбирательства. И поскольку он крепкий парень с серьезными психическими расстройствами, мне не хотелось оставлять его наедине с кем-нибудь из персонала. Пациенту вроде него требуется дополнительная охрана.

В некоторых отчетах, которые я читаю, отмечаются маленькие победы. Пациентка, которая как одержимая вырывала свои волосы, стала реже прибегать к этой привычке, с тех пор как занялась рисованием. Другой пациент признался, что посылал угрожающие письма женщинам, написание которых он отрицал в течение всего года, что провел здесь.

Я не вижу большого регресса в этом квартале, что хорошо. Психическое состояние подавляющего большинства пациентов остается таким же, как и в каждом предыдущем квартале. Многие из них получают лечение, которое улучшает качество их жизни, и мне нравится быть частью этого.