— Понимаешь, я читал дочке сказку, ну гоблины там, эльфы, и тут в голове всплыли символы. Как в прошлый раз.

— Да, чувак, прошлый раз ты натворил дел… — Майк хмыкнул, отложил планшет, глубоко затянулся сигаретой и уже вполне серьезным тоном сказал: — Если бы я тогда не видел все собственными глазами, не поверил бы. Вот что я тебе скажу, амиго* (*Друг по-испански)… То, что ты вывел функцию времени со знаком минус, не имеет смысла. Ты просто подставил значения, которые тебе пришли в голову. Этого никто не примет. Но после того как ты поигрался с магнитными векторами и вышел на событие сверхвысокой энергии, я могу поверить в любые твои каракули. Особенно если при этом снова не обрушится электросеть женевского кантона и не накроются два наших магнитных контура. Как в прошлый раз.

— Я понимаю, что все это смотрится как бред. А если зайти с обратной стороны? Ты можешь смоделировать событие так, чтобы в результате получились значения, близкие к моим.

— Смоделировать-то я могу что угодно, но что это тебе даст?

— Ну… — Ник немного опешил от вопроса. — Это будет хоть каким-то подтверждением.

— Херня все это. Чтобы получить подтверждение, тебе не нужны крючки-закорючки математических формул. В них все равно никто не поверит. Тебе просто надо включить детектор, — Монтини снова повернул к себе планшет. — За 81 час до эксперимента.

— Черт возьми, это действительно было бы идеально!

— Идеально, но не реально. Никто не даст тебе включить детектор на холодном приборе.

— А если попытаться их уговорить? Это было бы подтверждением моей теории.

— Теории? — скептически покачал головой Майк. — Чувак, пока это похоже на бред сумасшедшего. Но! Если будет хотя бы отдаленный экспериментальный намек на то, что ты здесь вывел, это все потянет на полноценную модель.

— Тем более надо попробовать.

— Привет, мальчики, — к ним подошла приятного вида женщина неопределяемого возраста. — Что такие кислые? Майк, я тебя не узнаю. Я думала после того, что мы пережили в горах этой ночью, ты будешь бухать целую неделю.

— А вот и Танюша. Конечно, буду бухать, но немного позже. Доктор ведь не запрещал. Да и стресс снять надо. А пока я не начал, посмотри, что у меня тут есть, — Монтини протянул ей планшет.

— Извините, я не знал, что у вас тут встреча, — немного стушевался Ник. Татьяна работала в группе, отвечавшей за сбор и обработку данных с детектора, и считалась официальной подругой Майка. — Тата права, вам бы лучше сейчас отдохнуть.

— Да брось. У нас еще вся ночь впереди, — махнула она рукой, присаживаясь за стол и принимаясь изучать формулу на экране планшета. Через несколько секунд она подняла глаза на друга и, покачав головой, сочувственно произнесла: — Да твоя фамилия не Монтини. Твоя фамилия Охренелли.

— Это у нее юмор такой. Русский. Это значит, что я, вроде, крутой перец, — итальянец улыбнулся ничего не понявшему Нику. — И почему же, дорогая, я именно то, чем ты меня назвала?

— У тебя в четвертом сегменте функция времени отрицательная. Ты опять курил всякое дерьмо?

— Ну… Допустим, это не у меня, а у нашего французского друга. Дело в том, что у Ника была очередная вспышка-просветление. И если он будет прав, как и в прошлый раз, то будет получать нобелевку по физике ближайшие десять лет подряд.

— Как в прошлый раз? — Татьяна с наигранным страхом взглянула на Ника. — Это опять с вырубанием сети, призрачным сиянием над городом и разрушением десяти процентов сенсоров моего любимого детектора?

— Ладно, хватит о грустном. Мы так и не поняли, что тогда произошло. Кстати, Тань, ты работаешь на детекторе. Может, посоветуешь чего, — Майк взял планшет у нее из рук. — А ты, Ник, не спеши. Дай мне еще над этим поразмыслить. Завтра в обед переговорим. А теперь давайте ужинать. Эй, амиго, — он сделал размашистый жест рукой официанту, который тут же подскочил к их столу. — У нас тут друг на Нобелевскую премию нарывается. Принеси-ка нам меню, а чтобы мы не скучали, пока готовится заказ, подайте дюжину устриц и такое же количество рюмок водки. Я до сих пор после лавины согреться не могу. Хотя нет. Водки можно больше. Я угощаю.

— Но, месье Майк, может с водкой будем поосторожнее, — сказал пожилой официант, нагнувшись к Монтини, но достаточно громко, чтобы слышали все за столом. — А то прошлый раз нам пришлось сдавать в чистку ковер из мужского туалета.

— Не стоит беспокоиться, — бросил тот на официанта веселый взгляд. — Сегодня со мной моя русская подруга, так что все под контролем.

— Ты что, опять подхалтурил где-то? — Татьяна укоризненно посмотрела на итальянца. Тот с видом невинного младенца пожал плечами и, перегнувшись через угол стола, громко чмокнул ее в щеку.

США. Вашингтон

Совещание в Белом Доме по положению на Ближнем Востоке закончилось около часа ночи. Когда все разошлись, в ситуационном зале на первом подземном уровне остались трое: глава МНБ Рональд Бэйтс, министр обороны Джон Кимбел и директор ЦРУ Стивен Райнер.

— Что за спешка, Рон, — министр обороны налил себе большую чашку кофе с молоком и уселся за круглый стол. — Час ночи уже. Могли бы обсудить все и завтра.

— Не бурчи. Это не займет много времени, — отмахнулся глава МНБ, не отрывая взгляд от планшета. — Через пару минут к нам присоединится Хайден, тогда и начнем. Тут в мире какая-то херня творится. Читали мое письмо? Сейсмическая активность, вспышки на солнце, сдвиг полюсов.