— Моя душа, личная жизнь устраивается не совсем так, как ты думаешь, — улыбнулся он в ответ, — Все знатные холостяки и незамужние девицы королевства, а главное, их родители, прекрасно знают друг о друге и о том приданом, которое дают за той или иной девицей. Приданое Элизабет в своё время было перечислено в газетных ведомостях и, уверяю тебя, та заметка заботливо сохранена всеми семьями с имеющимися в них холостяками. После смерти жениха Элизабет ко мне уже поступило несколько предложений о браке с ней, но ни одно из них не явилось для неё подходящим, по моему мнению.

— Но ведь ты сам просил моей руки после того, как встретил меня на нашем приёме, — осторожно напомнила ему Дора.

— О, я давно мог выбрать себе жену, и Его Величество обещал мне, что одобрит практически любой мой выбор. Я не делал этого лишь по единственной причине — ждал встречи с той, которая ничем не будет напоминать мне о первой жене.

С этими словами Фредерик взял руку Доры и нежно поцеловал её.

— Я просто беспокоюсь об Элизабет. Наверное, это нехорошо, что она почти всё своё время посвящает управлению замком. Она говорила мне, пусть и шутя при этом, что этак она скоро может остаться старой девой. Ей ведь уже за двадцать, а девиц выдают замуж в семнадцать, и каждый год появляются новые дебютантки.

— Да, — поморщился Фредерик, — но не выдавать же дочь и сестру графа за какого-то четвёртого сына полунищего барона?

— Разве это будет иметь значение, если между ними возникнут чувства? — Потупившись, спросила Дора.

— Дора, ты просто не понимаешь, о чём говоришь, — ответил лорд Фредерик, слегка начиная раздражаться, — Наш с тобой случай был особенным. Никакие мои или твои чувства не были бы приняты во внимание, если бы твой отец, а главное, Его Величество, не сочли наш брак нужным для королевства.

— Я помню, отец говорил мне, что от нас с тобой ждут появления наследника…

— И это именно то, к чему мы с тобой оба стремимся, моя душа, не так ли?

С этими словами Фредерик протянул руки к Доре и заключил её в объятья.

Через несколько дней лорд Фредерик начал потихоньку вставать и ходить по комнате. В сопровождении Доры и доктора он даже вышел в сад и посидел там на скамейке, но это продлилось недолго, и с досадой граф опять вернулся в постель. Выходя из покоев мужа, Дора не могла не отметить, что в их замке воцарилась тишина и какая-то опустелость. Элизабет проводила своё время, катаясь на лошади или навещая кого-то из живущих поблизости жителей графства, сопровождаемая лишь кучером её кареты, и её редко стало видно в замке. Составлять ей компанию в этих визитах Дора не захотела, да никто и не настаивал на этом. Работы для замковой прислуги было не много, лишь садовник иногда мелькал под окнами, занятый поливом цветущих клумб и деревьев.

Дора начала чувствовать, что эта тишина и отсутствие сколько-нибудь требующих усилий занятий начинают тяготить её. Теперь она могла едва ли не часами отбивать ракеткой мячик о стену, и длительный мерный стук её мячей отчего-то лишь усугублял ощущение опустелости в её душе.

Это ощущение было несколько нарушено известием о том, что практически на их общей границе в графстве Оддбэй недавно возник завод по производству невиданных прежде продуктов — рыбных консервов. Фредерик приказал привезти к ним на пробу эти продукты, нашёл вкус их небезынтересным, но проигрывающим тем свежим блюдам, что готовятся у них на кухне и отметил лишь возможность их долгого хранения, которая у них в замке была совершенно не нужна.

Вскоре после этого в Фосбери пришло письмо, несказанно обрадовавшее лорда Фредерика. Его друг, граф Вилей Оддбэй, очнулся от комы и чувствует себя хорошо. Фредерик с воодушевлением готовился к встрече с другом, вслух планировал представить ему свою новую жену, показать почти оконченную строительством пристань, обсудить другие новости о произошедшем в период, пока граф был без сознания. Он тотчас же написал другу, что не сможет сам посетить его по причине полученной травмы, но будет рад принять графа Оддбэя у себя, так скоро, как только тот сочтёт это возможным.

Уже на следующий день посетивший их лорд Вилей, одна рука которого до сих пор была в повязке, крепившейся на шее, рассыпался в улыбках Фредерику, комплиментах его милой жене и Элизабет. Дора сопроводила их в кабинет графа, устроив мужа сидящим на диванчике с помощью подоткнутых под его спину подушечек, и оставила мужчин одних. Через некоторое время служанка отнесла к ним затребованное Фредериком вино и закуски, и старые друзья допоздна засиделись там за своими мужскими разговорами.

— А ведь Фредерику было скучно здесь со мной одной — сказала вдруг Дора, обращаясь к Элизабет, — Ему так же, как и мне, не хватает какого-нибудь дела или занятия, которое бы заполнило его дни.

— О, брат легко найдёт себе занятия, как только поправится. А ваши дни сможет заполнить лишь появившийся у вас ребёнок, — ответила Элизабет, с надеждой глядя на Дору.

— К сожалению, пока что появление ребёнка не предвидится, — опустила голову Дора.

— Это будет для брата просто трагедией, если у вас совсем не будет детей, — покачала головой Элизабет, — тогда следующим графом Фосбери сможет стать только мой сын, а я ещё даже не помолвлена.

— Фредерик не хочет отпускать вас в столицу, — решилась на откровенность Дора, — И подходящего для вас жениха среди предложенных он не нашёл.