Самое интересное было то, что он начал проявлять странную нежность. Грубых сношений стало всё меньше и меньше, а улыбок — всё больше и больше.

Также, обучившись письму и азбуке я начала усиленно заниматься психологией, всё свободное время уделяя саморазвитию и анализу тяжёлых форм шизофрении. Иногда просматривала видео тренинги, но чаще — буквально залпом пожирала всю печатную и электронную литературу по этому поводу.

Вести конспекты и делать пометки в блокноте вошло в привычку. Меньше чем за месяц я исписала до дыр более пяти тетрадей, ощущая себя одержимой психологическими знаниями. Возможно, если в будущем вырвусь из вечного плена — обязательно поступлю в университет, а вскоре — и на работу заветной мечты устроюсь.

ГЛАВА 16.

Однажды, из-за сильного умственного переутомления, я вышла на прогулку в сад, дабы развеяться. Дамир расщедрился на новое платье, пошитое из собственного дорогостоящего шёлка. Не такое, как обычно грязные шлюхи таскали, а скорее такое — в котором высокоуважаемые жёны олигархов расхаживали.

Наркобарон без проблем разрешил покидать покои. Только, не выходить за территорию живописного парка. Другие наложницы, к которым интерес Хозяина стремительно снизился, глядя на меня, нервно прикуривали в сторонке, метая в спину ядовитые взгляды зависти. А я же удивлялась тому, как это они до сих пор из-за ревности мне кинжал в спину не пырнули. Ведь последние две недели… Дамир спал только со мной. В то время как вагины некоторых излюбленных шлюшек — уже давно гадкой плесенью покрылись.

Меня же распирало чувство гордости. Не потому что я получила статус первой шлюхи наркобарона, а потому, что смогла соблазнить Господина не только сиськами, но и своим находчивым умом.

Ведь никто ранее не додумался просто поговорить с мужчиной, тем самым, сделав его чуточку добрее. Ибо кишка тонка…

Так вот, прогуливаясь в инжирной роще, на ходу дочитывая ещё одну занимательную книгу по психотерапии, даже и не заметила, как на кого-то налетела. Вернее, этот кто-то на меня налетел.

Вписавшись в чьё-то жилистое плечо своими костями, думала, что вывих заработала и, не удержавшись на ногах, на мягкий газон свалилась. Книга отлетела в одну сторону, я же — в другую.

Потирая ушибленный копчик — привстала, собираясь выбить всю дурь с того, по чьей вине на моем ушибленной заднице одним синяком больше стало.

Поправив растрепавшиеся пряди тёмно-каштановых волос, упавших на лицо, заметила широченную спину стоящего ко мне спиной рослого бойца, напряжённо сжимающего впечатляющего размера кулаки.

Практически все головорезы двадцать четыре часа в сутки щеголяли в масках. И все они, казалось бы, были на одно лицо клоны, таким образом, что я различала бандитов лишь по цвету глаз.

— Эй, ты, ослина безмозглая! А извиняться не учили?? — прошипела, отряхивая испачканное в песке платье, и взглядом обшаривая полянку в поисках утерянной книги. Как вдруг, заметила её прямо под здоровенным ботинком бойца-растяпы, — Знаешь, что! Если не прекратишь мою книгу топтать — то я обязательно Хозяину сообщу, кто из его ушлепков бараньих стал причиной появления свежего синяка на моей заднице! Думаю, Барону вряд ли это понравится!

Отдышавшись, буквально выкрикнула мощную угрозу в спину отморозку.

Ох…

Власть, всё-таки, опьяняет. Сводит с ума. Награждает короной невидимой. Мне не хотелось становиться какой-то там стервозной сукой… но я… нахамила не со зла.

Случайно вырвалось.

А когда человек в маске обернулся… мне стало больнее вдвойне. Ибо я… узнала в нём Сатира.

Который, между прочим, на целый месяц куда-то пропал.

Более того, его левая рука была как-то странно подвязана к шее, как при переломе или ранении.

Мои щёки покрылись алым румянцем, а ладони — невольно губы накрыли, тем самым, выражая не абы какое удивление, разбавленное смущением.

Ох, как же хотелось затолкать свои грубые слова обратно в бесстыжий еб*льник.

С минуту мы молча дрались взглядами, разъедая друг друга до сквозных дыр. В этот тяжелый момент я заметила, что небесно-лазурные глаза Сатира печально потухли, затянувшись чёрными тучами. Кажется, в его взгляде искрилось самое настоящее предательство.

— Где ты был? — более ласковым тоном спросила.

На что парень рыкнул:

— Деньги на твою свободу зарабатывал!!!

Его ответ — как грубая подсечка. А слова… — как каменный град, крупными осколками посыпавшийся точно в сердце.

— Не нужно было… — тихо-тихо шепнула, сдерживая рвавшиеся на волю слёзы.

— Я так и понял! Вижу неплохо устроилась под крылышком у того, который тебя даже за человека не считает! — Неожиданно, Сатир сорвал с себя маску.

Боже!

Я невольно вскрикнула, рассматривая некогда молодое и прекрасное лицо парня… теперь уже изувеченное шрамами и порезами.