А аргументация и выводы, полученные в результате работы, дополняют и развивают систему знаний о преступлениях против мира и безопасности человечества, учение о преступлении и теорию квалификации преступлений. Это способствует развитию уголовно-правовой науки в целом и может быть использовано в качестве основы для дальнейших научных исследований проблем, связанных с ответственностью за геноцид.

Предложенную аргументацию и выводы можно использовать:

в законотворческой деятельности для совершенствования нормы о геноциде в УК РФ, а также для подготовки и внесения предложений со стороны Российской Федерации по совершенствованию норм международного права, регламентирующих ответственность за геноцид;

деятельности органов, осуществляющих уголовное преследование, и судов по применению нормы об ответственности за геноцид;

дальнейших исследованиях социальных проблем, связанных с преступлением геноцида и нормой, предусматривающей ответственность за его совершение;

образовательном процессе при обучении студентов и магистрантов дисциплинам уголовно-правового блока «Уголовное право», «Преступления против общественной безопасности и общественного порядка», «Международное уголовное право», «Общая теория квалификации преступлений» и др.

Структура работы соответствует поставленным целям и задачам и обусловлена ими. Она состоит из введения, трех глав, включающих одиннадцать параграфов, заключения, списка использованных источников и литературы.

В первой главе раскрывается понятие геноцида. Первый параграф посвящен исследованию социально-исторических оснований криминализации этого деяния. Во втором прослеживается развитие понятия геноцида и характеризующих его признаков в доктринальных источниках. Значение для правовой системы России международно-правовых понятий геноцида раскрывается в третьем параграфе первой главы.

Вторая глава посвящена юридическому анализу состава геноцида по Уголовному кодексу Российской Федерации. В первых четырех параграфах этой главы последовательно раскрываются признаки объекта, объективной стороны, субъекта и субъективной стороны преступления, предусмотренного ст. 357 УК РФ. В пятом параграфе исследуется проблема соотношения геноцида с другими преступлениями, предусмотренными действующим уголовным законодательством России.

Третья глава освещает предлагаемые направления модернизации нормы об уголовной ответственности за геноцид в УК РФ.

В заключении отражены выводы, полученные в результате исследования. Далее приводится полный список использованных источников и литературы.

Впервые понятие «геноцид» получило нормативное закрепление в 1948 году в Конвенции Организации Объединенных Наций «О предупреждении преступления геноцида и наказании за него» 5 (далее – Конвенция 1948 года). Появление этого международного правового акта было обусловлено различными историческими событиями, предшествующими его принятию. Это новое, не известное праву (до принятия Конвенции 1948 года) преступление и даже сам термин, его обозначающий, были с необходимостью вызваны к жизни многочисленными деяниями, выступающими основаниями криминализации геноцида. Под последними мы понимаем действительные предпосылки, социальные причины возникновения или изменения уголовно-правовой нормы 6 .

Зачастую в современной литературе термин «геноцид» применяется для характеристики событий, имевших место до 1948 года. Однако нужно сразу отметить, что такая практика с юридической точки зрения некорректна. Геноцид является преступлением, а следовательно, одним из необходимых условий для того, чтобы назвать деяние геноцидом, выступает соблюдение общепризнанного принципа уголовного права – нет преступления без указания о том в законе (лат. nullum crimen sine lege). Названый принцип находит отражение в международных и национальных правовых актах и, в частности, в российском уголовном законодательстве в принципе законности (ст. 3 УК РФ) и в таком признаке преступления, как противоправность (ст. 14 УК РФ). Руководствуясь этим принципом, мы не можем признавать геноцидом деяния, имевшие место до юридического закрепления исследуемого преступления. Правильнее было бы говорить о наличии в них признаков имеющегося в ныне действующем уголовном праве состава геноцида. Именно наличие таких признаков связывает то или иное историческое событие с фактом первого нормативного закрепления понятия геноцида.

Человеческая история знает большое число деяний, содержащих признаки геноцида. Таковые имели место уже в Древнем мире. Уничтожение этноса, занимающего определенную территорию, практиковалось вавилонянами и ассирийцами. Эти деяния осуществлялись, как правило, с целью захвата плодородных земель у представителей чуждых групп 7 . Другим примером является уничтожение Древним Римом финикийцев-карфагенян в результате Третьей Пунической войны. Чтобы навечно рассеять население противника, около трети жителей Карфагена были обращены в рабство и вывезены в Рим, сам город был разрушен, а земля, на которой он стоял, посыпана солью 8 .

Сюжеты, описывающие деяния, содержащие признаки геноцида, есть и в Ветхом Завете. Один из наиболее известных – это приказ египетского царя отбирать и топить всех новорожденных еврейских мальчиков. Цель фараона – уничтожение еврейского населения Египта, которое стало превышать собственно египетское. Авторами замечено, что в Библии дается различная оценка актам уничтожения групп по этническим признакам. Так, приведенные действия египетского царя охарактеризованы резко отрицательно. Но последующие казни египетские, заключающиеся, в частности, в насланных на народ голоде, болезнях и смертях всех египетских первенцев, оценены положительно 9 . И хотя вряд ли можно говорить об историчности библейских сюжетов, их значение не стоит недооценивать. Являясь священной для наиболее технологически развитых, склонных к экспансии западноевропейских народов, Библия веками транслировала, в том числе положительно оцениваемые 10 , примеры деяний, содержащих признаки геноцида.