Словосочетание из-за мешочка с золотом, является источником асимметричных отношений, поскольку обозначает не только предмет – мешочек с золотом, но, инициируя работу памяти, отсылает к событиям прошлого: Бавыкин когда-то не имел «золотого» мешочка – примпрессия прошлого события и зачин в ССЦ и когнитивном сценарии «Приобретение золотого мешочка», но он добыл мешочек с золотом – ретенция прошлого события и средняя часть упомянутых ССЦ и данного когнитивного сценария, спрятал драгоценный мешочек – протенция и заключительная часть этого же ССЦ и соответствующего когнитивного сценария (глагольный цикл: не имел – добыл – заимел и спрятал драгоценность). Интерпретатор воспринимает события прошлого непосредственно. Им переживаются эмпирические сущности – праимпрессия, ретенция и протенция – с «индексом репродуктивного изменения», поскольку они уже составляют «внутренний опыт» интерпретатора. Об этих событиях уже известно интерпретатору, он заново переживает их, но уже без того впечатления, которое они воспроизвели тогда, когда он воспринимал их ранее. Происходит воспроизведение временного объекта – событий прошлого – в процессе видения того, что воспроизведено.

В этом случае возникает не цепочка «ассоциативных» интенций, характерных для восприятия, а непрерывное взаимодействие прошлого, будущего и настоящего, которое и вырисовывает данный фон. А это есть не что иное, как когнитивная гармония – состояние познания последовательных каузальных событий в прошлом, репрезентируемых и воспринимаемых как единый поток равновесных событий в настоящем, способствующих «рождению» будущего посредством дивинации (ожидания).

Асимметричное словосочетание из-за мешочка с золотом инициирует гармоничную триаду равновесных последовательных событий: вследствие того, что когда-то Бавыкин зарыл добытый им мешочек с золотом глубоко в землянке (праимпрессия), он задержался, извлекая мешочек из тайника (ретенция), вследствие того, что он забрал драгоценный мешочек, он почти сразу покинул землянку (праимпрессия).

24) Семен заметил, что днем в зимовье никто не остается, и безбоязненно зашел в него. Зашел просто так, из непреодолимого любопытства. Вкусно пахло щами. Он достал из печки чугунок, стоя, обжигаясь, похлебал из него. Не смог удержаться. Сколько времени не пробовал ничего мясного, питался пресными лепешками да болтушкой, заваренной на воде, – пища не из последних, однако без жиров человеку жить трудно. В кладовой он сложил в мешок куски сала и мяса и ушел, дав себе слово больше сюда не возвращаться.

(Е. И. Замятин. Север)

Когнитивный сценарий «Посещение землянки» разворачивается в гармоничной триаде посредством глагольного цикла: зашел – поел – вышел, прихватив с собой съестную провизию хозяев землянки. Интерпретатор воспроизводит события пофазно: зашел, чтобы чем-нибудь поживиться (праимпрессия), – поел, по причине того, что уже продолжительное время вел полуголодный образ жизни (ретенция), – вышел (протенция). Фаза протенции рождается в ожидании, поскольку «войти вовнутрь» предусматривает, что субъект выйдет когда-нибудь наружу. Все перечисленные события равновесны, поскольку ни одно из них не может считаться более важным или выпадающим из целостного последовательного восприятия.

25) Благодаря русским солдатам она вскоре увидит свою мать, родной городок, берег моря.

Маргарета была полна благодарности к русским. Впервые за три года батраческой жизни в Германии она почувствовала себя под защитой могучей и дружественной силы. Эта сила воплотилась в маленьком стройном сероглазом капитане.

В присутствии капитана она чувствовала себя в безопасности перед старухой баронессой фон Боркау, ее управителем и разными «амтами», «ратами», «лейтерами», «фюрерами» – всем этим сложным и страшным хороводом, который разлетелся теперь, подобно нечистой силе при свете дня.

(Э. Г. Казакевич. Весна на Одере)

Интерпретатор реконструирует триаду когнитивного сценария: вследствие того, что советские солдаты разгромили фашистскую Германию (праимпрессия), такие люди, как Маргарета, получили возможность вернуться из неволи домой (ретенция), и у них начнется новая свободная жизнь (протенция). Две последние фазы восприятия реконструируются в процессе предпонимания (ожидания).

26) Любовь с этого дня пошла на убыль. Когда она, как это часто бывало с ней, с улыбкой на лице, задумывалась, я сейчас же вспоминал полковника на площади, и мне становилось как-то неловко и неприятно, и я стал реже видаться с ней. И любовь так и сошла на нет.

(Л. Н. Толстой. После бала)

Словосочетание «(вспомнил) полковника на площади» обозначает не только конкретное лицо – отца девушки (полковника), находившегося на площади, но и событие, происходившее там. Возникает асимметричный дуализм: одна форма знака указывает на два содержания-сообщения. Память отсылает к событию, которое произошло на плацу: через строй солдат был пропущен беглец – избит палками; после экзекуции полковник наказал одного из солдат, который, на его взгляд, был недостаточно суров и ударил беглого татарина слабо. Асимметрия подвергается процессу когнитивной гармонизации: вследствие того, что полковник показал себя на площади злым и жестоким «солдафоном» (праимпрессия), чувство любви Ивана Васильевича к дочери полковника «пошло на убыль» (ретенция), в результате он не женился на ней, поскольку увиденное кардинально изменило его мировоззрение (протенция).

Интерпретатор воспринимает события прошлого как непосредственное восприятие, но, в отличие от непосредственного восприятия, каждая фаза данного восприятия – праимпрессия, ретенция и протенция – воспроизводятся как уже осуществленные/воспринятые. События прошлого равновесным потоком воспроизводятся в процессе видения того, что воспроизведено (в начале рассказа уже пожилой Иван Васильевич вспоминает дни молодости).

27) С седла перевесившись, шашкой махнул, на миг ощутил, как обмякло под ударом тело и послушно сползло наземь. Соскочил атаман, бинокль с убитого сдернул, глянул на ноги, дрожавшие мелким ознобом, оглянулся и присел сапоги снять хромовые с мертвяка. Ногой упираясь в хрустящее колено, снял один сапог быстро и ловко. Под другим, видно, чулок закатился: не скидается. Дернул, злобно выругавшись, с чулком сорвал сапог и на ноге, повыше щиколотки, родинку увидел. Вид родинки с голубиное яйцо ошеломил его. Медленно, словно боясь разбудить, вверх лицом повернул холодеющую голову, руки измазал в крови, выползавшей изо рта широким бугристым валом. Всмотрелся и только тогда плечи угловатые обнял неловко и сказал глухо: