Второй уровень – нормативно-правовое основание, а проще говоря, правовые нормы, в которых регламентируются условия и порядок применения мер безопасности. Принуждение во благо большинства должно быть легитимным.

Применение ограничений к лицам, совершившим общественно опасные деяния, согласуется с п. 2 ст. 29 Всеобщей декларации прав и свобод человека, где предусматривается возможность ограничений «исключительно с целью обеспечения должного признания и уважения прав и свобод других и удовлетворения справедливых требований морали, общественного порядка и общего благосостояния в демократическом обществе».

В Международном пакте о гражданских и политических правах говорится, что права человека «не могут быть объектом никаких ограничений, кроме тех, которые предусмотрены законом, необходимы для охраны государственной безопасности, общественного порядка, здоровья или нравственности населения или прав и свобод других и совместимы с признаваемыми в настоящем Пакте другими правами» (п. 3 ст. 12).

Конституция РФ прямо предусматривает применение мер безопасности лишь в условиях чрезвычайного положения (ст. 56). Однако возможность использования мер безопасности вытекает из редакции ч. 3 ст. 55 Конституции РФ, в соответствии с которой «права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства».

В посттоталитарном обществе актуальной является защита граждан от посягательств со стороны государства. И это правильно. Но не менее важна защита граждан от любых других опасностей, в том числе и когда их угроза исходит от сограждан, использующих принадлежащие им права и свободы в ущерб правам и свободам других лиц. В стремлении к защите прав криминогенной части населения мы как-то забыли о правах и свободах потенциальных жертв. Между тем государство в соответствии с ч. 1 ст. 45 Конституции РФ несет обязанность по защите прав и свобод граждан, в том числе и от преступных посягательств.

Как следует из Конституции, применение мер безопасности, ограничивающих конституционные права и свободы, возможно только при наличии соответствующего федерального закона, в котором конкретизируются основания, условия и порядок применения мер безопасности.

Нормативно-правовыми основаниями мер безопасности могут быть: 1) отдельные положения закона, такие как, например, ст. 8 Закона РФ «О праве граждан на свободу передвижения»; 2) разделы кодексов, предусматривающие, например, применение принудительных мер медицинского характера; 3) отдельные законы, регламентирующие использование мер безопасности в тех или иных сферах, как, например, законы РФ «О безопасности», «О чрезвычайном положении», «Об оружии», «О государственной тайне».

Несколько более широкий круг нормативных актов, образующих законодательную основу обеспечения безопасности, назван в ст. 6 Закона РФ «О безопасности». Кроме перечисленных федеральных законов в нем указаны «другие нормативные акты Российской Федерации, регулирующие отношения в области безопасности; конституции, законы, иные нормативные акты республик в составе Российской Федерации, и нормативные акты органов государственной власти и управления краев, областей, автономной области и автономных округов, принятые в пределах их компетенции в данной сфере; международные договоры, заключенные или признанные Российской Федерацией».

На первый взгляд, это положение Закона «О безопасности» противоречит Конституции РФ. Но в Законе «О безопасности» речь идет об обеспечении безопасности, а это может осуществляться в том числе и неограничительными средствами.

Такое толкование подтверждает и редакция ст. 7 Закона «О безопасности»: «При обеспечении безопасности не допускается ограничение прав и свобод граждан, за исключением случаев, прямо предусмотренных законом.

Граждане, общественные и иные организации и объединения имеют право получать разъяснения по поводу ограничения их прав и свобод от органов, обеспечивающих безопасность. По их требованию такие разъяснения даются в письменной форме в установленные законодательством сроки.

Должностные лица, превысившие свои полномочия в процессе деятельности по обеспечению безопасности, несут ответственность в соответствии с законодательством».

Вряд ли целесообразно расширять возможности ограничения конституционных прав российских граждан даже в международных договорах и соглашениях. Скорее всего, речь идет о вопросах, связанных не с ограничениями конституционных прав, а с детализацией. Порядок применения, если в нем не содержатся новые ограничения, может регламентироваться изданными во исполнение федерального закона иными нормативными актами: указами Президента РФ, постановлениями Правительства РФ, ведомственными приказами и инструкциями.

Подмена федерального закона в сфере ограничения прав и свобод граждан ведомственными инструкциями и приказами не допустима и не конституционна, какими бы благими намерениями это ни обосновывалось. В этом плане, например, вызывает сомнение правомерность указания заместителя министра путей сообщения РФ от 26 мая 1995 года № К-419у «О порядке оформления проездных документов с указанием фамилии пассажира». В приказе, адресованном подчиненным заместителя министра, в целях «предупреждения правонарушений, связанных с продажей проездных документов», ущемляются права пассажиров. Непонятно, куда смотрел Минюст РФ, 15 июня 1995 года зарегистрировавший это указание, но если мы пойдем по такому пути, то через некоторое время в целях обеспечения безопасности по приказу владельца магазина, общественного туалета или маршрутного автобуса должны будем предъявлять паспорт и получать именной билет. Кстати, в большинстве европейских стран при покупке железнодорожного билета не требуется предъявление паспорта.