Амели и Мейбл удивились, когда они нашли меня сидящей за моим столом, занимающейся письмом.

— Но ведь сегодня выходной! — говорит Мейбл, как будто я ничего не должен делать, кроме как бездельничать. — Вам не нужно работать над письмами до завтра.

Двигаю рукой, чтобы прикрыть бумагу на столе, потому что не хочу, чтобы они видели, что я на самом деле пишу.

— Все в порядке. Поскольку мне нечего делать, могу сделать кое-какую работу. Таким образом, у меня будет меньше работы на завтра.

Когда они ушли, вздохнула с облегчением. Только Эдвард знает, что я на самом деле делаю. Пишу письма своим друзьям, чтобы они их прочитали после того, как покину Ателию. На самом деле, я написала подобные письма в прошлом году перед свадьбой, но они никогда не были отправлены с тех пор, как вернулась в Ателию. На этот раз я уйду навсегда. Если не произойдет какое-то чудо…

Очень стараюсь не ломаться и плакать, когда пишу Поппи, насколько я ценю ее дружбу и как я хочу, увидеть, как мои крестники растут.

— Дайте им свою любовь и дайте им знать, что на другой стороне вселенной кто-то всегда думает о них.

Элли я посылаю наилучшие пожелания ее браку с Генри. Наконец, они достигли того счастливого конца, который давно их ждал. Тем не менее, мне грустно, что не увижу ее в фате и свадебном платье. Она была просто потрясающей в этом сказочном платье на том балу.

Благодарю Генри за его помощь в проведении социальных реформ, а также за объединение Эдварда и меня. Надеюсь, что он и Элли будут очень счастливы. Желаю ему безопасной поездки, а также предупреждаю, что ему лучше не обманывать Элли с какой-нибудь девчонкой из Морин, иначе заставлю герцогиню вызвать его обратно в Сомерсет.

Когда запечатываю последнее письмо, которое для мистера Уэллсли, нахожу ленточку, связываю письма и запираю их в ящик. Оставлю ключ Эдварду, чтобы он мог передать эти письма моим друзьям после моего ухода.

Приступ кашля охватывает меня, но стараюсь держать его под контролем. Последнее, что хочу, это, чтобы горничные настаивали на том, чтобы вызвать доктора для меня, и рисковали разоблачить знак на моем плече. Тогда меня бы действительно обвинили в колдовстве.

После того, как удалось остановить кашель кружкой теплой воды, поднимаюсь и подхожу к окну, глядя на чудеса зимы снаружи. Снег блестит на деревьях, земля выглядит гигантским кусочком зефира, и ветер кружит снежные хлопья в воздухе, сверкающие под солнечным светом. Если только мое тело так не ослабело, я бы рискнула спуститься в сад. Пока Эдвард все еще надеется, что Крю пошутил, но глубоко внутри чувствую, что жизнь по кусочкам исчезает из моего тела.

По крайней мере, я была предупреждена. Это была бы настоящая трагедия, если бы Крю не появился и у меня бы закончился кислород прямо в середине судебного процесса.

— Принцесса? — Мэйбл стучит в дверь. — Ваш посетитель прибыл.

— Очень хорошо. Я выйду через минуту.

Засунула ключ от ящика в карман, прежде чем войти в гостиную. Там, на диване, сидит Катриона Брэдшоу, а рядом с ней стоит Бьянка: руки скрещены, глаза не мигают.

Я нахмурилась. Приглашала только Катриону Брэдшоу.

— Спасибо, что приняли мое приглашение, — говорю я, обращаясь к Катрионе. — Если вы не возражаете, могу я поговорить с вами? У меня есть еще одна комната внутри.

— Что ты собираешься ей сказать? — Бьянка говорит так, будто у меня нож в рукаве. — Я не могу позволить ей поговорить с тобой, если не знаю, что ты планируешь сделать.

— Ты можешь остаться здесь, пока мы говорим в другой комнате. Обещаю, ничего не собираюсь делать, — я вручаю ей конверт. — На самом деле, если ты прочитаешь это, ты будешь знать, что я не принесу вреда.

Бьянка выхватывает конверт из моих рук и читает бумагу, которую он содержит. Ее глаза становятся все больше и больше, и она смотрит на меня, недоверчиво.

— Ты отказываешься от трона? Ты готова признать, что ты не моя сестра?

— Да.

Бьянка выглядит так, будто проглотила яблоко целиком.

— Если ты собираешься признать правду, то почему ты не сделала это вначале? Зачем тратила время на судебное разбирательство? Во что ты играешь?

Из-за гоблинов. На секунду у меня закружилась голова, но стараюсь не показать этого. Я должна сохранить ясный разум, когда разговариваю с Катрионой Брэдшоу.

— Если ты не веришь мне, спроси моего мужа, — я наслаждаюсь словами «мой муж», кода говорю им это. Как бы Бьянка не старалась, она никогда не сможет ссылаться на Эдварда как на своего супруга. — Он уже передает мое решение королю и королеве. Теперь, если ты нас извинишь. Миссис Катриона, если вы позволите.

Катриона дрожащим взглядом смотрит на Бьянку, которая пожимает плечами и говорит, что она будет ждать в гостиной. Медленно, Катриона поднимается и следует за мной в кабинет. В какой-то мере я поняла, почему Бьянка не подозревала меня, когда меня перенесли в Ателию. Катриона похожа на тех, кто привык к издевательствам и игнорированию. Однако, в отличие от Элли, которая остается милой и доброй, в ауре Катрионы не хватает доброжелательности.